- Ни слова больше о нем! Я от этого шабаша в полной фрустрации. Фу! - хлопнула она себя по губам, - и слова-то теперь какие неприличные на язык лезут!
Дядя Вася
Отношения с работниками фермы ладились у Ринки гораздо лучше, чем когда-то с одноклассниками. Тут работали взрослые женщины, которым не было нужды самоутверждаться за ее счет. Конечно, некоторым под гарячую руку лучше было не попадать, и все же девушку не обижали. С одной дояркой - спокойной, ласковой женщиной - она даже подружилась. Та могла помочь и по работе, и что-то посоветовать в житейских вопросах. Для Ринки она была олицетворением женского счастья: с хорошим домом, любимым мужем и детьми. Но с некоторых пор тетка Оксана, обычно улыбчивая и приветливая, стала приходить на работу хмурой и молчаливой, а от вопросов просто отмахивалась.
В селе слухи разлетаются быстро, так что вскоре все знали, что "ее Васыль пьет". Начиналось это, как водится, понемногу, с друзьями после работы, но постепенно загулы стали происходить все чаще.
Встретив в очередной раз тетку Оксану с заплаканными глазами, сердобольная ведьма решила помочь.
- Теть Оксан, я средство знаю, проверенное. От бабки порошок один остался, точно подействует.
- А что за порошок-то? Не отравится хоть? Я его уже и кодировала, и к бабке возила... Он у меня хороший, просто слабохарактерный, дружки как позовут, так он и пойдет, да еще из дому прихватит чего-нибудь, совестно ему за чужие пить, а те и рады - подзуживают.
- Не, не отравится. Да Вы не бойтесь, вещь надежная, бабка рассказывала - всех своих родственников излечила, ни один не помер, только надо строго указаниям следовать. Я Вам порошок завтра принесу и все расскажу.
Феликс, как обычно, был против экспериментов. Зато Плюх страшно обрадовался возможности поучаствовать.
- Ну, пойми, - уговаривала Дарина кота, - не могу я смотреть, как она мучается. И зелье волшебное приготовить не могу, не дай бог отравлю или превращу в кого-нибудь, а тетка Оксана его любит.
- Значит, чужого мужа отравить ты боишься, а Владлена любовным зельем поить было не страшно?
- Ну, я же не знала, что оно такое вредное! Теперь я вообще опасаюсь людей зельями поить. Поэтому предлагаю совершенно безопасный способ.
- Может, и безопасный, - не соглашался кот, - но рискованный. А если мужик по деревне трепаться начнет? Хоть доказательств и нет, а подозрение появится, зачем тебе лишние проблемы? Не доросла ты до настоящей ведьмы. И вообще, не надо вмешиваться, если не просят, тебе от этого только беда будет.
- А мы аккуратно, я на него морок напущу, а тебя он не узнает, мало ли в селе черных котов.
- Да, да! - захлопал корешками Плюх. - Ну, Феликс, ну пожалуйста, тетя Рина рассказывала, что тетя Оксана такая хорошая!
На следующий день Дарина вручила женщине спасительный порошок, а на самом деле обычные травы, и взяла обещание строгого соблюдения условий. Самым главным было - отсутствие домашних, а также наличие настоянного на этом порошке литра самогона, вместе с которым муж должен быть заперт в доме, чтоб не сбежал. Он не буйный, дверь ломать не будет, а в форточку не пролезет. День, подходящий для излечения, они определили вместе, а Ринка для солидности сверилась с лунным календарем. В назначенный срок тетка Оксана ушла на вечернюю дойку, договорившись переночевать вместе с детьми у сестры, а Васыля оставила наедине с его сорокаградусной страстью.
Коту было дано задание сторожить, и если что - мчаться за ведьмой. Но ничего непредвиденного не произошло, и Дарина вместе с Плюхом сами заявились под вечер, пробравшись тихонько огородами.
- Все в порядке, - отчитался Феликс. - Пьет.
- Долго что-то, я боялась, он уже и заснул.
- Да ему, видно, компании не хватает, он чарку выпьет, пойдет дверь подергает, в окошко посмотрит. Потом снова за стол. Уже сам с собой разговаривать начал, за жисть рассказывает, а на ногах еле держится, так что пора.
- Ну, пойди к окошку, отвлеки, пока я тут с замком...
Пока дядь Вася высматривал, кто там за стеклом скребется, Ринка успела усесться за стол, а Плюх - спрятаться за шторкой.
Вернувшись в комнату, Васыль замер на месте, пытаясь навести резкость. За столом, на котором стояла недопитая банка с самогоном, стакан и в красочном беспорядке валялись огрызки бутерброда с салом и перья зеленого лука, сидела особа женского пола. Вся в черном, лицо - белое, хуже чем у покойника, вокруг глаз черные круги, волосы дыбом, а из них торчат самые настоящие рожки (на этот раз Ринка воспользовалась фотографией из журнала о театре).