Она ушла, а я смотрел на закрывшуюся дверь. Я допил остатки ее вина и продолжал смотреть на дверь.
— Что за хрень? — пробормотал я, потянулся за телефоном и набрал своему лучшему другу Тэтчу.
Меня не интересовали никакие замены сегодня ночью.
Возможно, мне просто необходима ночь в компании друзей, чтобы прочистить мозги от мыслей о работе и Эвери.
Мне хотелось винить во всем ее.
Так я и сделал.
В конце концов, ее стоны я желал слышать, не Эми, черт побери, и когда я попытался настроиться на происходящее, то не смог.
Потому что, хоть Эвери и была временами настоящим психом, все, что я мог представить, это как она стоит передо мной с глазами, полными слез, словно ее герой пал в самые глубины ада, и она никак не может его спасти.
— Что? — рявкнул Тэтч, отвечая на звонок. — Я собираюсь в операционную.
— Ты работаешь вечером?
— Закончу после этого последнего увеличения груди.
Счастливый ублюдок, трогает сиськи целый день, и ему за это платят.
— На нашем месте в семь?
— Заметано.
Он отключился. Хвала Господу, он был свободен, потому что я был в секунде от мысли позвонить Эвери.
Дерьмо.
Глава 8
ЭВЕРИ
— Ненавижу его, — я посасывала свой напиток, сильно сжимая зубами соломинку.
— Эй, — Остин изогнула бровь и усмехнулась. — Ты уже раз десять это сказала, один раз по пути сюда, дважды на входе и каждый раз, как делаешь глоток. Почти уверена, что выучила это наизусть.
— Почему мы дружим? — удивилась я вслух.
— Ты застряла со мной со второго класса. Я не изменилась, хотя и была настолько занята все эти дни, что едва могу здраво мыслить. — Она надула красные губки, закрутила волосы в низкий пучок и затем опустила плечи. — Думаю, я реально могу решить стать лентяйкой и жить на подножном корме и все такое.
— Тебя выгнали из скаутов, — заметила я. — И в последний раз, когда отключили электричество, ты спрашивала, знаю ли я, как зажечь спички.
— Я всего лишь хотела убедиться, что все делаю правильно! — защищаясь, воскликнула она, и ее бледная кожа покраснела.
Я издала смешок.
— Потому что ты боишься огня, признай это.
Она пожала плечами.
— Это больше чувство самосохранения, по типу «О, эта хрень горячая. Давай не спалим дом или хотя бы палец». Такое случается, знаешь ли, например, с петардами.
— Ладно, мой маленький боящийся огня друг. — Я нежно погладила ее руку.
Она нахмурилась.
— Как сильно ты его снова ненавидишь?
— Настолько. — Я широко развела руки, чуть не толкнув официантку, попытавшуюся проскользнуть мимо нас. Мы находились в баре, заливая свои печали. Единственной причиной, по которой я здесь, было обещание Остин купить мне две выпивки. К тому же ее родители богаты, поэтому я не чувствовала сильной вины, соглашаясь.
Она все еще жила дома.
Разумеется, если бы у моих родителей было три бассейна, сауна и теннисный корт, я бы попросила хоть похоронить себя в их доме.
Но нет. Вместо этого у меня были мамины макароны и комната с оживавшими по ночам игрушками. Чур меня!
Когда я была маленькой, то верила, что мой плюшевый мишка живой, и спустя все эти годы я все еще нахожу его в разных местах по всему дому, хотя и уверена, что папа переставляет его, чтобы напугать меня, сволочь.
Я широко зевнула.
— Ненависть к людям утомительна.
Остин бросила на меня смеющийся взгляд, а затем резко покраснела.
— Что? Почему ты краснеешь? Кого ты увидела? — я оглядела тускло освещенный бар, жадно ища причину ее реакции, но все, что смогла разглядеть, это уставших мужчин в плохо сидящих на них костюмах и несколько девочек со слишком яркой помадой и юбками, едва прикрывающими задницу.
Остин снова бросила удивленный взгляд прямо за меня.
— Что? — я повернулась, но она схватила меня за платье и удержала на месте.
— Если ты меня любишь как друга, ты сейчас не будешь оборачиваться.
— Почему? — медленно спросила я.
— Потому что самый сладкий и сексуальный мужчина во всем мире смотрит в нашу сторону. И если ты посмотришь, то он узнает, что я говорю о нем. Быстро, помада на зубах? Макияж не стерся? Говори прямо, сестренка, потому что я пошла.
Остин всегда выглядела идеально, даже когда была уставшей после попыток получить степень магистра менее чем за два года.
Ее темные каштановые волосы завились и спутались, но все равно выглядели прекрасно, а голубые глаза выделялись на лице, словно огромные сверкающие бриллианты.