Я закатила глаза и ответила.
Я: Прекрати так остро реагировать.
Торн: Мамы.
И правда, это единственное, что человеку надо сказать, чтобы вызвать страх и повергнуть в абсолютный ужас.
Потому что, если я правильно прочитала, число было множественным.
Наши матери. Что означает только одно. Они вышли за рамки обычного телефонного разговора и теперь, должно быть, планируют порабощение мира.
Моего.
Его.
О, Боже мой.
Я медленно написала ответ.
Я: Апокалипсис.
Торн: Возможно, нам придется инсценировать собственную смерть.
Я: Я знаю нужных людей.
Торн: Встречаемся в офисе через пять минут.
Глава 33
ЛУКАС
— Знаешь, все эти метания не помогают, а по факту лишь заставляют меня еще больше нервничать. Просто. Хватит. Ходить.
Я проигнорировал просьбу Эвери и продолжил расхаживать взад и вперед по кабинету. Телефонный разговор с мамой проходил приблизительно так:
— О, привет, мам. Как папа?
— Праздник возвращается! — она взвизгнула. — Билл, прекрати! Я сказала, хватит. Твой отец! Ты же знаешь, как он относится к четвергу. Между нами, думаю, это потому что близится суббота, а «С» значит…
— МАМА! — Из ушей сейчас кровь пойдет. — Что ты имела в виду под «праздник возвращается»? — На лбу выступил холодный пот.
— Ты о проблеме, про которую я писала? — она вздохнула. — Что ж, не хочу слишком лезть в личные отношения, но у матери Эвери тяжелое время, так как Брук вернулась домой и… Ну, ее нужно немного подбодрить, поэтому…
Одна только мысль об этой сучке Брук могла заставить впечатать кулак в стену. Она всегда была коварной манипуляторшей, и частично я обвинял ее в том, что произошло, хотя и все равно это оставалось моей ошибкой. Между ней и Кайлой я чувствовал себя так, словно голова готова взорваться.
— Прекрати это! — мама захихикала и как будто что-то стряхнула с себя, вероятнее всего папу. — Как бы там ни было, мы разговаривали на прошлой неделе, и это было… напряженно, понимаешь? Но сегодня я видела ее во время утренней прогулки. Мы снова поговорили, так хорошо! Как в прежние времена.
Мое сердце замерло.
— Я скучала по ней, — мама всхлипнула. — Мы обнялись, и конечно тема разговора перешла на тебя и Эвери, и я, должно быть, намекнула, что буду более чем счастлива устроить вечеринку. Не только по поводу того, что вы вместе, но и по поводу воссоединения наших семей.
О, черт.
Она громко вздохнула.
— Знаю, вы сказали, что не хотите ее устраивать и что планируете встречаться долго, но, честно, не понимаю, почему вы не хотите! Это же путь все исправить, и, ну, когда я сказала Тесс, что мы будем принимать гостей, она расплакалась!
— От счастья?
— Ну, уж конечно не от грусти, черт побери! — Последовал странный шелест. — Билл, перестань! Твой сын на телефоне.
— Привет, пап.
— Сын, ты бы понял, если бы видел, что на этой женщине сейчас надето.
— Прошу, не надо мне рассказывать, что она…
— Ничего, кроме фартука, сын, ничего, кроме фартука.
— Который с курицей? — я вздрогнул. — С огромным…
— Петушком сзади, — папа хмыкнул. — Ох, сын, это славный денек! Думаю, я увижу луну!
— Ох, тише ты! — мама хихикнула. — Итак, вечеринка в эту субботу. Никаких возражений. Подумай обо всех тех людях, которых ты собираешься сделать счастливыми! И самое приятное! ВСЕ собираются прийти, даже дедушка Эвери!
Я почувствовал, как все тело онемело, а потом меня бросило в жар.
— Правда? — Как, черт побери, они так быстро все устроили?
— Конечно, конечно, и Кайла тоже, но Тесс говорит, что Кайла и правда рада за вас, ребята. Разве это не мило с ее стороны? Она на самом деле сказала, цитирую Тесс: «Они такая прекрасная пара!»
— Так и сказала? — Ну конечно. Я очень сомневался, что это ее дословная фраза, и более чем убежден, какие бы милые вещи она ни говорила, это было произнесено с таким сарказмом, который Тесс не способна понять. Она не знает Кайлу так, как я или Брук, если на то пошло.
Обе обладали отвратными чертами характера, которых не было у Эвери.
Я повесил трубку и написал Эвери, прося о встрече в офисе через пять минут.
***
— Думаешь, она серьезно про вечеринку? — спросила Эвери, грызя зеленую соломинку из «Старбакса» и барабаня пальцами по стулу. — Мы можем попасть в автокатастрофу.
— Значит, мы возвращаемся к этому? — я застонал. — Опять про сценарий нашей смерти.
Эвери перестала жевать соломинку.