На моих губах заиграла улыбка. Приятно снова видеть их вместе, хотя сейчас они и переживали худшие времена в своей жизни.
Мы обошли их и быстро направились на кухню. Музыка играла так громко, что было практически больно ушам.
Эвери схватила два бокала вина и протянула один мне, но потом снова забрала и начала пить из обоих.
— Малышка Эвери, они одинаковые.
Ее лицо побледнело.
Я нахмурился, а потом почувствовал легкое постукивание по плечу. Бывают такие времена в жизни мужчины, когда он может ощутить, что с вселенной что-то не так, и в этот странный момент, со вставшими дыбом волосками на руках и погрузившейся в относительное молчание комнатой, я знал, что стоит повернуться, и все изменится. Однако это не остановило меня.
Я обернулся.
И столкнулся лицом к лицу с Молли.
Моим Понедельником.
Под руку с Брук Блэк.
Глава 40
ЭВЕРИ
Я замерла. Тело выбрало неудачное время, чтобы стать предательской шлюшкой. Я застыла, пока Брук самодовольно окинула меня взглядом, а затем усмехнулась. И это было еще хуже, чем она могла представить, потому что она была моей сестрой! Почему ей нравилось причинять мне боль? После той ночи четыре года назад я верила лжи Брук, будто Лукас ее соблазнил и чуть ли не умолял о сексе.
А Лукас ли разрушил мою семью?
Возможно, то, что я считала небольшой ревностью среди сестер, на самом деле было чем-то более глубоким и злым. Возможно, легче было возложить вину на Лукаса, чем принять ответственность за состояние наших отношений.
Я также была виновата. Потому что, как только увидела доказательства, сразу вычеркнула Лукаса из своей жизни, тогда как настоящий друг, друг действительно любящий, должен был спросить причину или, по крайней мере, выслушать.
Он умолял меня дать ему объясниться, а я кричала, что не хочу его больше видеть.
Потому что, да, он изменил моей сестре.
Но еще он изменил мне — вот как это чувствовало сердце.
— Лукас Торн, — Молли с почтением произнесла его имя и в конце тихонько вздохнула. — Слышала, тебя можно поздравить.
О, нет.
— Спасибо. — Он не глядя потянулся за моей рукой, но я в каждой держала по бокалу, поэтому поставила один на стол, сунула ладонь в его руку и сжала.
Молли наклонила голову в мою сторону.
— Как странно.
— Что странно? — спросила я, как надеялась, спокойным голосом, хотя внутри чувствовала ужас, что все наши друзья и семья узнают правду.
Что он не тот, кем они его считают.
И все же он был таким.
То есть мог быть.
Я сама запуталась.
Он больше не был бабником. Я чувствовала это сердцем. Мужчина не может так смотреть на женщину, как он смотрел на меня, и держать еще семь девушек на стороне.
Ведь так?
— Я не видела тебя чуть больше недели.
Я подсчитала в уме и немного сдулась. Это означало, что он спал с ней всего за несколько дней до того, как я начала работать на него и начался наш маленький роман.
Моя рука застыла в его.
— Ты в этом уверена? — Лукас выглядел разозленным. — Могу поклясться, что прошло намного больше времени, но это не имеет значения с тех пор, как я двинулся дальше.
— Да? — ее брови поднялись. — Ясно, — она кивнула мне, — как-нибудь увидимся. И, Лукас, ты знаешь, как меня найти, когда станет скучно. А это случится. Потому что, давай смотреть правде в глаза, время от времени тебе необходимы небольшие перемены. Такова жизнь людей вроде нас.
— Прошу, уходи, — он сжал зубы.
Молли пожала плечами и вышла, таща за собой Брук. Я подумала, что худшее позади, но потом Брук наклонилась и прошептала мне на ухо:
— Ужасно, что тебе достался только один день, да, сестренка?
Я опустила голову, готовая защищать его и себя, но я знала, что это будет напрасно.
И пока люди смеялись и праздновали вокруг, я внезапно почувствовала себя потерянной, словно девчонка, которая играла роль, никогда ей не предназначавшуюся.
Я посмотрела на Кайлу в углу. Свою обиду она носила словно броню.
Она смотрела на меня так, будто я была чужой.
О, Господи.
Она смотрела на меня, словно это я была изменщицей.
Я втянула воздух, когда наше с Лукасом прошлое навалилось на меня, все наши украденные мгновения вместе, недопоцелуи, которые привели к настоящему поцелую накануне свадьбы. Я была такой же, как он.
Я ничего не сделала, чтобы оттолкнуть его, потому что любила.
И использовала любовь для оправдания своих действий, хотя это и было неправильно.
А теперь? Теперь было слишком поздно.