На мгновение я подумал, что он прижимает к стене Джейн, и моё сердце, казалось, почти остановилось. Но волосы у девушки были светлые, и она была не того роста.
Испуг сменился гневом.
— Какого хрена? — прошипел я, держа ключи в руке.
— А? — он поднял голову от шеи улыбающейся блондинки. — Привет, Эрик. Спокойной ночи?
— Нам нужно поговорить.
Его лицо болезненно сморщилось.
— Сейчас?
— Прямо сейчас.
Блондинка была миниатюрной и худой, но в ней отсутствовали все изгибы Джейн. Конечно, личико милое. Но где же характер? Острый нос и полные губы Джейн были намного интереснее. Андре был чертовски глуп, и надрать ему задницу казалось прекрасным способом закончить вечер.
Мужчина облизнул губы и с минуту возился со своими ключами, чтобы открыть дверь.
— Извини, Кристина. Не возражаешь подождать меня внутри? Я не задержусь ни на минуту.
— Конечно, — она бросила на меня недовольный взгляд. Да пофиг.
Как только она ушла и дверь закрылась, Андре выпрямился во весь рост, уперев руки в бёдра.
— В чём проблема?
— В чём проблема, серьёзно? А как насчёт Джейн?
Его брови взлетели.
— Вот почему ты блокируешь мой член?
Мои мышцы окаменели. Я собирался убить это дерьмо.
— Да, я сопровождал её на рождественскую вечеринку. И тебе известно, что мы с Джейн ещё ели пиццу вместе на днях, — сказал Андре, приглаживая волосы. — Значит ли это, что мы теперь женаты?
— Это означает, что тебе нужно проявить уважение.
— И что, я как-то проявляю неуважение? — он широко развёл руками. — Она милая, и она мне нравится. Я даже не обращаю внимания на ребёнка, если уж на то пошло. Но мы с Джейн друзья, Эрик, вот и всё.
— Она это знает? — спросил я.
— Конечно.
Я просто уставился на него.
— Она не интересуется мной так.
— Подожди, — прорычал я. — Ты к ней подкатывал?
— Нет, конечно, — он выглядел довольно уверенным и немного раздражённым. Нас таких было двое. — Эрик, я думаю, что достаточно взрослый, чтобы понимать, нравлюсь я женщине или нет. Хотя я ничего не искал, когда просил её потусоваться.
— Тогда почему ты это сделал?
Он пожал плечами.
— Она сама по себе, мало с кем знакома. Мне показалось, что это правильно.
Между тем мышцы моих челюсти и шеи были достаточно напряжены, чтобы сломаться.
— Ты уверен?
Андре на мгновение опустил голову и тяжело выдохнул.
— Господи, я понятия не имел. Тебе действительно нужно поговорить с ней в ближайшее время.
— О чём?
— Не пытайся втюхать мне это дерьмо, — сказал он, не сводя с меня глаз. — С тех пор как она приехала, у тебя в голове что-то запуталось.
— Она только что родила ребёнка.
— Это не помешало тебе представить, что мы с ней внезапно потолкались бёдрами, не так ли?
Ха. Отчасти это правда. Или определённо правда. Типа того.
— Сочувствую, чувак. Кроме шуток, — он положил руку на дверь. — Но у меня также есть красивая женщина, которая ждёт, когда я отведу её в постель. Так что тебе и твоим проблемам придётся подождать.
Я колебался.
— Иди и выспись. Тебе это нужно, — напутствовал он. — И, чувак, может быть, тебе стоит всерьёз подумать о том, чтобы уже заняться сексом. Ты доказал свою точку зрения Нелл и остальным. Это может помочь тебе успокоиться.
— Может быть, — видит бог, как и поётся в песне (прим. пер. — «God knows» — слова из песни Queen), мастурбация уже давно потеряла свою остроту. Но теперь я был слишком сбит с толку, чтобы трахать всех подряд. Помимо того, что я был истощён. — Ты уверен, что не причинишь Джейн боль, делая это?
— Ни капельки. Спокойной ночи, чувак.
— Доброго утра.
Придурок пошевелил пальцами на прощание, прежде чем исчезнуть в квартире. Я задержался в коридоре, погруженный в свои мысли. Вскоре раздались женские хихиканья и стоны. А я стоял за дверью и слушал, как извращенец. Чудно. Хотя, вероятно, это было настолько близко, насколько я вообще смог бы приблизиться к сексу в обозримой перспективе, с моим-то увлечением всем, что связано с Джейн. Увлечение не было эмоциональным. Это не была любовь или что-то в этом роде. Это было так же, как... знаете, что-то такое.
Я пробрался в свою квартиру, снял галстучную булавку, развязал галстук и бросил их на сервант. Если вы не можете нарядиться на Новый год, то, когда, чёрт возьми, вы сможете? Затем я снял ботинки и носки, а после просто махнул рукой на жизнь, разделся и упал в постель. Хладнокровный, трезвый и одинокий в конце адской новогодней вечеринки. В эти дни я с трудом узнавал себя. Каким жалким идиотом я стал.