От природы Гарет был красив и силен, но как-то тяготился своей силой и красотой, если можно так выразится. Он не обладал в полной мере качествами лидера, мощными моральными принципами, и это несоответствие внутреннего и внешнего доставляло ему некий подспудный внутренний дискомфорт. Гарет по природе своей был очень общительный и увлекающийся человек, этакий весельчак, вокруг которого все собираются, но не для того, чтобы идти за ним, а просто чтобы посмотреть и получить удовольствие. Хоть Гарет был и не глуп, а кое в чем даже и очень умен, все-таки беспечность и некоторая поверхностность взглядов были свойственны его характеру. Оттого он очень часто ошибался относительно своих возможностей, брался за дела, которые не мог завершить или которые ему быстро надоедали, - и такая участь постигла большую часть из многочисленных его увлечений. Очень часто Гарета увлекала даже не сама идея или какое-нибудь дело, а увлеченность этим делом или идеей другого человека. Например однажды, Гарет побывал на литературном вечере, где выступали в основном молодые и оттого очень азартные и заразительные писатели и поэты. Наслушавшись их разговоров, которые понимал через слово, и подружившись с парой-тройкой из них, Гарет совершенно естественно принялся за писательство сам. Не обошел он вниманием и обратную сторону этого ремесла - чтение. Начал он с прозы, но написание прозы было очень утомительным, поэтому очень скоро он перешел на более изящный, но короткий жанр - поэзию. Со стихами у Гарета пошло лучше, он писал по стихотворению каждый день, но никакого особенного восторга, разумеется, его произведения не вызывали, так что вскоре он забросил и это.
С чтением у Гарета получалось лучше, но тоже как-то не так. Он не читал, он проглатывал книги одну за одной, но почти ничего для себя их этих книг не выносил. Чтение было лишь еще одним способом времяпрепровождения. Только со спортом у него были связаны кое-какие успехи, он даже занимал призовые места на соревнованиях по пятиборью и гребле.
Главным же занятием, где Гарет мог бы считаться гуру, было связано с женщинами. Гарет знал их наизусть, все их желания и помыслы, казалось, будто он даже умеет читать их мысли. Редкая женщина могла устоять перед ним, да и то скорее по глупости или боязни, чем из прозорливости. Но даже это Гарету начало надоедать и превратилось в какую-то рутину.
Вот так, одно за одним всё это накапливалось, потихоньку и незаметно собиралось, как это обычно бывает, и выросло наконец до того, что Гарет - красавец, плейбой из обеспеченной семьи - начал вдруг ощущать свою никчемность, бесполезность. Для такого человека, как Гарет, в общем-то, не очень сильного духом и до некоторой степени избалованного, эта мысль была невыносима, но и вывести этого червяка из головы Гарет не мог. У него уже было начался самый настоящий невроз, когда судьба свела его с профессором.
Габаритный, похожий на тяжеловеса-борца профессор начал преподавать у них с третьего курса и с самого начала стал зазывать всех в свое общество борьбы с трайботизацией. Его одержимость и какая-то неистребимая внутренняя сила заразили Гарета почти сразу, он тоже естественно решил, что трайботизация одна из самых опасных угроз человечества. Профессор дал ему опору, а позднее и цель, которых ему так не хватало. И хотя иногда Гарет ставил это все под сомнение, такой уж он был человек, и в душе его возникало несколько недоверчивое к профессору чувство, почти всегда ему удавалось победить его или даже направить в нужное русло.
Уже почти вечером, когда город окутали короткие тропические сумерки и уже кое-где летали светлячки, сопровождая гуляющие парочки, Гарет вышел из спорткомплекса и, не принимая душ, отправился к Тельме. Он был почти уверен, что она ждет его. Два дня он держал ее на голодном пайке, открещиваясь какими-нибудь делами, а сам в это время напивался с университетскими друзьями и танцевал с молодыми девчонками в каком-нибудь клубе у нее под носом, пока она скучала и думала о нем, не видя в своем воображении ни рифл-книг, ничего. Но сегодня, еще даже утром, он сказал, что может быть зайдет, что постарается зайти, - и значит она ждет.
Он не принял душ, потому что знал, знал наверняка, что такого, сильного и потного, с усталостью во всем теле после тренировки, она захочет его еще больше чем обычно, она просто сойдет с ума. Гарет обладал каким-то внутренним чувством людей, порой он не понимал их мотивов и не видел, что за ними скрывается, но чувствовать настроение человека, его душевное состояние, интонацию, фальшь, - это Гарет умел где-то на уровне инстинкта. Едва заметная улыбка порой трогала его губы, когда он, отдыхая, неспешно шел через те два квартала, что отделяли его гостиницу от гостиницы, где на время саммита остановилась Тельма.