- Нет, - сказал Од и снова засмеялся. - А я тоже иду сейчас с тобой, чтобы развивать и проверять тебя? - добавил он и расхохотался еще сильнее.
- Ну да, - серьезно ответил Бернард и потом быстро добавил: - Это только мысль, конечно, я понимаю... и звучит глупо, но просто интересно иногда ведь так подумать, что весь мир вокруг только для тебя.
- Ну может быть... - согласился Одиок, раздумывая. - И что, все люди, все одиннадцать миллиардов?
- Конечно, может и не все люди в мире, но все те, которых ты знаешь. И знаешь ты их всех не просто так, они все специально подобраны, чтобы влиять на тебя определенным образом.
- Даже родители?
- Особенно родители, они же наибольшее влияние оказывают.
- Ну и мысли тебя иногда посещают! - сказал Одиок, смеясь и качая головой, похоже было, что эта мысль его несколько даже поразила. - А к чему же тебя готовят?
- Не знаю, я же говорю, это всего лишь мысль, - сказал Бернард как-то тихо и неохотно, возможно, он уже жалел, что заговорил об этом. - К чему-нибудь великому, может быть... возглавить человечество в борьбе с вражеской инопланетной расой или что-нибудь в этом роде.
- Серьезно, - сказал Одиок с каким-то достоинством, но посмотрев на лицо Бернарда, которое в каждую секунду ожидало подвоха, тут же неудержимо расхохотался и долго ничего не мог с собой поделать, хотя и желал остановиться. Но Бернард, глядя на его смех и что-то, видимо, подумав, тоже как-то махнул рукой и рассмеялся.
- И давно у тебя эта мысль? - спросил Одиок, усмирив наконец свой хохот.
- Что значит давно? - недоуменно спросил Бернард. - Ты пойми, я же на самом деле так не думаю...
- Да я понял, понял... - перебил его Одиок. - Когда ты первый раз это подумал, помнишь?
- Давно, - ответил Бернард, припоминая. - Еще до школы, наверно. Время я точно не помню, но помню ситуацию, - сказал Бернард, и в голове его вспыхнуло давнее воспоминание, картинка, основа, которая сейчас должна была вызвать поток ассоциаций и связанных с нею воспоминаний и повлечь за собой всю историю. Тут же это воспоминание появилось и в воображении Одиока, сначала оно было ему не понятно, но по мере того как Бернард рассказывал и сам все припоминал, оно прояснялось и для Ода, становилось четким, понятным так, будто это и вовсе было его собственное воспоминание. - Мама купила какие-то вкусные пирожные, такие вытянутые с кремом, чем-то воздушным еще посыпанные, - рассказывал Бернард. - Я съел одну, и они мне так понравились, я стал просить еще одну, а мама говорит: «Нет, сначала пообедаем, потом будешь пирожные», - и убрала пирожные в верхний шкаф - я еще маленький совсем был, не доставал туда. И тут к нам кто-то пришел, мама пошла открыть, папы не было дома. Я остался на кухне один. Тут же я поставил стул рядом с тумбой под шкафом, залез на стул, потом на тумбу, открыл шкаф и быстро достал себе два пирожных. Потом обратно все закрыл, спустился, залез под стол и стал есть. И вот сижу я, ем и думаю, что если мама на самом деле хотела проверить, съем я пирожные или нет, и кто-то там пришел именно за тем только, чтобы позвать маму с кухни, и они сейчас разговаривали там о чем-то только для виду, а на самом деле смотрели за мной, как я достаю пирожные.
- А про великие свершения и борьбу с инопланетянами тоже тогда под столом подумал?
- Нет, тогда эта мысль только зародилась, а это все, про предназначенье, уже после. Тоже я делал что-нибудь такое, знаешь, требующее выбора, вспоминал мысль эту и думал, если вдруг это на самом деле так, то зачем это нужно? Ну и только одну более-менее состоятельную причину мог придумать, что меня для чего-то готовят.
- Хорошее у тебя воображение, - как-то двусмысленно сказал Одиок и улыбнулся, он чувствовал себя несколько опустошенным, как если бы долго всматривался в какую-нибудь картину или читал какую-нибудь тяжелую для восприятия книгу. Такое ощущение часто бывает, когда наблюдаешь за чужими мыслями, особенно, если это продолжается долго.
- Не жалуюсь, - ответил Бернард, думая о чем-то другом.
Они миновали мост и очутились на острове Каро, разделенном на две части. Западная, ближняя к морю, была занята большим, тенистым и зеленым парком, засаженным всевозможными деревьями от берез и абрикосов до пальм, восточную часть занимал недавно построенный филиал Университета Трайботизаци.