— Бабочка, ты принимаешь противозачаточные?
Она утвердительно кивнула. Слава богу, потому что я не собирался упаковывать свой член в презерватив. В этом не было необходимости. Прошло десять долгих лет с тех пор, как я был с женщиной в последний раз.
— Хорошо, — пробормотал я, когда накрыл губами ее киску. Господи Иисусе. Она была восхитительна на вкус. Моя голова покоилась между ее бедер, я сосал и облизывал ее, впитывая ее вкус, прежде чем сосредоточился исключительно на ее клиторе, играя с ним и щелкая языком по нему.
— Еще! — стонала она.
Еще. Лучшее слово, которое только мог услышать мужчина. Мой член пульсировал, мне нужно было быть внутри нее. Я не мог больше ждать ни минуты.
Не меняя положения, попытался стянуть трусы. И вот, наконец, я освободил свой член.
И комнату наполнил вздох, способный поднять и мертвого.
Глава 44
Софи
Он такой, такой большой! Такой красивый! На мгновение вспоминала, как делала ему педикюр несколько месяцев назад. Тогда я еще подумала, что его массивные ступни говорили о его огромном размере. Но он был больше, чем я могла себе представить. Намного больше! По крайней мере, десять толстых дюймов упругого, смуглого мужского достоинства. Мое благоговение прервалось тревожной мыслью. Господи! Как же он поместится во мне?
— Бабочка, все будет хорошо, — уловив мою дрожь, прошептал Роман, прижимаясь ко мне. — Гораздо больше, чем хорошо. Дай мне руку.
В состоянии полушока я сделала то, о чем он меня попросил, и наблюдала, как Херст смочил мою правую ладонь и пальцы своим ловким языком. Не пропуская ни сантиметра.
— Теперь обхвати рукой основание моего члена.
— Хорошо, — выдавила я. И едва смогла обхватить пальцами его твердую длину. Я была потрясена не только его размером, но и тем, какой он — горячий и бархатистый.
— Теперь погладь его вверх и вниз. Проведи его рукой. По всей длине. От основания до головки.
И снова я молча выполнила то, о чем Роман меня попросил. Жар его плоти обжигал мою ладонь, пока тот шипел от удовольствия. Я чувствовала, как член пульсировал в моей ладони. И чем дольше держала его, тем более твердым он становился. Тем более напряженным становился Херст. Мой страх уступил место неутолимому желанию. Внутри меня разгорался огонь.
Роман улыбнулся.
— Бабочка, пришло время расправить крылья.
Один удар сердца спустя он закинул мои ноги на свои широкие плечи, а затем уперся руками по обе стороны от моей головы, вытягиваясь и нависая надо мной. Его взгляд впился в мои глаза. Его дыхание опаляло мои щеки. Мое сердце бешено колотилось в груди. Ни с того ни с сего, не в силах остановить себя, я выпалила.
— Роман, я — девственница! — Я сказала это!
Сладкая улыбка растянула его губы. Он ласково провел пальцем по моей щеке.
— Я знаю, Софи. Ты такая красивая. Такая чистая. Такая особенная. И ты принадлежишь только мне.
Роман знал. От его слов одна слезинка скатилась по моей щеке. Он смахнул ее кончиком указательного пальца и написал на моей груди. По одной букве за раз.
М-О-Я.
Затем вытер слезу.
— Я хочу, чтобы ты расслабилась, моя прекрасная Бабочка. Доверься мне. Сначала будет немного больно, но ты привыкнешь ко мне. Если станет слишком, я хочу, чтобы ты мне сказала об этом. Используй стоп-слово. Ты можешь придумать его?
— Луна, — пробормотала я, надеясь, что мне не придется его произносить.
Еще одна улыбка.
— Теперь, детка, я хочу, чтобы ты поместила головку туда, куда ты хочешь.
Я знала, куда мне хотелось. Именно туда, куда хотелось ему.
С безудержной решимостью я поднесла широкий кончик его члена к своему входу, и тогда он встретил мою руку и направил его внутрь. Медленно, благоговейно, дюйм за дюймом.
Сжимая его плечи, я не смогла удержаться от слез, когда он разорвал меня на части. Обжигающие слезы залили мои щеки. Я прикусила нижнюю губу, чтобы подавить всхлип.
— Расслабься для меня, детка, — повторил Роман. — Я собираюсь сделать это красиво для тебя.
Я сильнее прикусила губу, впиваясь ногтями в его кожу, потому что была уверена, что у меня пошла кровь.
— Возьми меня всего, — уговаривал он. — Ты можешь это сделать.
Херст проникал глубже, все еще медленно, но уверенно.
— Господи, Бабочка, ты так чертовски хороша. Такая тугая. Такая мокрая.
Все, что мне было нужно, это услышать его слова обожания, чтобы позволить моим мышцам расслабиться и растянуться, чтобы полностью принять его. Да, это все равно было больно, но уже не так сильно. Я привыкала к его размерам. Роман вошел в меня до упора, а затем медленно выскользнул обратно. Он перешел к медленным, обдуманным движениям, пока осыпал меня поцелуями и словами ободрения и любви. И боль трансформировалась в восхитительное чувство. Я не могла насытиться им. Его целостностью. Так вот каково это — заниматься любовью. С мужчиной, который тебя обожал. С мужчиной, которого ты любила.
— Еще, — простонала я. — Пожалуйста. Сильнее. Быстрее.
Словно только этого и ждал, Роман ускорил темп, перемещая одну руку обратно между моих бедер, снова играя с моим клитором. Выгнув спину, я захныкала, перебирая пальцами его густые шелковистые волосы. Мои глаза были закрыты, но я слышала, как он тяжело дышал, наши тела были так тесно переплетены. Синхронизированы. Наше неровное дыхание смешалось.
Что-то происходило внутри меня. Как будто я попала в круговорот бабочек. Оно возносило меня все выше и выше. Выходило из-под контроля. Я словно покинула свое тело.
— О, Роман... — вскрикнула я, не в силах закончить предложение.
— Оставайся со мной, детка. Открой глаза и смотри, как я кончаю с тобой.
Что я и сделала. Невыносимая легкость бытия захватила меня. Я покинула эту планету, когда эйфорические волны экстаза унесли мою сущность. На его лице было выражение страстной решимости. С последним сильным толчком мой прекрасный Голубой Морфо кончил, и я почувствовала, как его горячее семя излилось внутрь меня. Мы летели вместе в неведомые небеса. В вихре любви. А вернувшись на бренную землю, я всхлипнула и выдохнула его имя. Роман упал на меня сверху.