Еще одной крупной ошибкой Златы в хитроумном деле заметания следов преступлений (а может, и нет, не ошибкой — точно она не знала) являлось заявление в местные органы милиции о том, что приезжая корреспондентка из Любимска, некая Маслова, украла у нее золотое кольцо. Но бог с ним, с кольцом. Пистолет отца украла. Пока Злата любовалась в тот вечер на грозу — это ей для фильма нужно было, хотелось духом грозы пропитаться, — приезжая Маслова завладела пистолетом «ТТ», лежащим в комоде в деревянном ящичке.
— Как она его обнаружила?
— Да я ей сама показала, когда рассказывала об отце, о подарках, которые ему за творчество были подарены. «ТТ» от министра милиции — тоже.
— Почему сразу о пропаже пистолета не рассказала наряду, вызванному по телефону по поводу кражи кольца?
— Сразу-то я и не заметила.
Не в том была Златы ошибка, что заявление она написала, а в том, что попало оно — посланное из Москвы в Любимск с запросом о Масловой — в руки Родиона Раскольникова. И очень захотелось товарищу подполковнику, который в поклеп на свою суженую не поверил, но сведения о бывшей владелице пистолета заимел, побеседовать со Златой Артемовной. А когда, позвонив товарищам в Москву, «пробившим», где в данный момент не по прописке в московской квартире, а в поселке киношников живет режиссер Басманова, сопоставил сей адрес со станцией, на которой Катюша в ночь его знакомства с ней вышла, обрадовался. Как гончая по крупному зверю, взявшая след.
Целый месяц он жил без нее, без Катюши. Целый месяц в каждой мало-мальски похожей на нее гражданке Любимска видел ее — маленькую, полненькую, единственную. Только нелепой, самодельной шляпки с желтым цветком — он обязательно выкинет красную шляпку, когда они будут жить вместе, — никогда ни на ком не видел. Шляпку, с которой началось их знакомство, — пожалуй, тогда он не выкинет шляпку. Он спрячет ее на антресоли, чтобы иногда, когда они с Катюшей будут ссориться, вынуть «красненькое самодельное чудо», посмотреть на него и понять, что ссора — глупость, мелочь, быт. Не то высокое и чистое, что есть между ним и Катюшей, а сон разума, исчезающий от одного-единственного поцелуя.
Шляпки не нашлось в Катюшиной квартире, в той самой, где были обнаружены трупы Славика — Катиного мужа, и его любовницы Ирки Сидоркиной. Версия начальника УВД Сыроежкина по поводу мотива убийства была такой же простой, как он сам, — ревность. Раскольников точно знал, что это не так. Но разве можно объяснять Сыроежкину, что это у него с Катюшей — любовь, а не у нее с бывшим мужем? Сыроежкин тотчас бы отстранил его от работы из-за искренней заинтересованности в невиновности Масловой.
Вместо шляпки в квартире Катюши нашли нежного цвета шарфик. Он, как уверенно сказала дежурная по гостинице «Сатурн», принадлежал, не снимался с шеи Мирры Совьен, к которой вот эта самая женщина с фотографии приходила накануне убийства днем, а потом еще вечером. Они недолго о чем-то беседовали. Гостья ушла от Совьен расстроенной.
— Знаете, она мне сразу не понравилась, — сочла своим долгом высказать мнение дежурная в белой кофточке. — Такая обыкновенная. У нас здесь другие останавливаются.
Раскольников не стал отвлекаться от дела, никак не отреагировал на обиду, нанесенную его Катюше, запросил телефонный счет госпожи Совьен. Один раз по приезде в Любимск она звонила в Москву. Раскольников переписал номер московского телефона. Потом оказалось, он принадлежит Василию Сергеевичу Басманову-Маковскому. В игру вступали большие люди.
Что же касается убийства Славика и его любовницы, у Раскольникова тоже, как и у Сыроежкина, имелась своя версия произошедшего. Но, опять же по соображениям личной заинтересованности в невиновности Масловой, озвучить ее подполковник не мог. Не мог он рассказать своему начальнику, которому, уж если что в голову под фуражкой втемяшится, так клещами тащи — не вытащишь, что у этого убийства есть своя предыстория, а именно — жертва Славик убил Катюшину бабушку, заставив старушку по-родственному выпить пузырек снотворного. Как это случилось на самом деле, теперь уже точно никто не скажет. Убийца и сам убит. Но предположить, как дело с убийством Катюшиной бабушки обстояло, Раскольников, черпая вдохновение из ранее рассказанного Катюшей, мог.
Раскольников представил, что первой Катерине Ивановне Зиминой по сотовому позвонила Ирка Сидоркина и сладким голосом наговорила старушке кучу неприятностей. Неприятностей должно было быть много, чтобы крепкая старушка, никогда не державшая в доме никаких лекарств, кроме зеленки и марганцовки, хорошо расстроилась. Из равновесия бабушку могло вывести только одно — если бы у ее любимой внученьки случилась беда. На этом Иркин и Славика расчет и строился.