Тишка жмурился от удовольствия в ее руках, но по-прежнему хранил обиду. Он понимал, что хозяйка куда-то уезжает, а его с собой не берет. Он вообще был странно привязчивым, нетипичным котом. «Атипичный кот», как говорил про него Вадим.
Напоследок Аля еще раз прошлась по квартире, не спуская Тишку с рук. Потом передала его маме, которая посадила Тишку в специальную корзину. Аля взяла свою дорожную сумку, чемодан, окинула взглядом прихожую, и вместе с мамой они вышли за дверь.
“… вы сегодня садитесь, так сказать, на поезд, идущий без расписания. Никто не может сказать, что вас ожидает, менее всего те, кто остается позади. Однако, единственное, в чем они могут вас заверить, что это путешествие в один конец. Поэтому попытайтесь извлечь некоторое утешение из мысли, что как бы ни была неприятна та или иная станция, стоянка там не вечна. Поэтому вы никогда не застревайте - даже когда вам кажется, что вы застряли; это место сегодня становится вашим прошлым. Отныне оно будет для вас уменьшаться, ибо этот поезд в постоянном движении. Оно будет для вас уменьшаться, даже когда вам покажется, что вы застряли... Поэтому посмотрите на него в последний раз, пока оно еще имеет свои нормальные размеры, пока это еще не фотография. Посмотрите на него со всей нежностью, на которую вы способны, ибо вы смотрите на свое прошлое. Взгляните, так сказать, в лицо лучшему. Ибо я сомневаюсь, что вам когда-либо будет лучше, чем здесь.” (И. Бродский)
Самолет медленно разворачивался на взлетной полосе, бортпроводница в желтом жилете и красной униформе показывала аварийные выходы. Аля уставилась в иллюминатор: ночное небо было сплошь затянуто тучами, в редких просветах можно было разглядеть мерцание звезд. Аля задумалась: когда она в последнее время смотрела на ночное небо? Она уже и не могла вспомнить.
- Вы не боитесь летать? – раздался справа от нее мужской голос. Она обернулась и посмотрела на своего попутчика. Молодой мужчина, на вид лет тридцать пять, хороший костюм, аккуратная стрижка, приятная улыбка. Она отметила все эти детали на автомате, наметанным журналистским взглядом, но никаких эмоций при этом не испытала.
- Нет, - ответила Аля. Односложная речь в последнее время вошла у нее в привычку. Мужчина снова улыбнулся, немного виновато.
- А, я вот, немножко боюсь, представляете? Здоровый мужик, езжу на мотоцикле. Прыгал с парашютом даже, чтобы перебороть этот страх. Ничего не выходит, летать все равно боюсь.
- Напрасно боитесь, - довольно равнодушно заметила Аля, - статистически, Ваш шанс погибнуть в авиакатастрофе, несоизмеримо ниже, чем в автомобильной аварии. И тем более ниже, чем шанс разбиться на мотоцикле. ..
- Да, я знаю. Нас мотоциклистов врачи еще называют ходячими донорами органов, - хохотнул он.
Аля поежилась. Когда погиб Вадим ей тоже пришлось принимать решение о донации его органов.
- Но страх перед полетом иррационален. В голове я все понимаю, но справиться со страхом тем не менее не могу.
- Бывает, - Аля не чувствовала никакого интереса к этой беседе, да и выглядела она, видимо, не слишком приветливо.
- Давайте познакомимся, - не унимался мужчина. – Путь до Бангкока не близкий, через пару часов и Вам станет скучно. Меня зовут Вадим.
Аля вздрогнула. Она до сих пор вздрагивала при звуке этого имени. Она подняла глаза от иллюминатора и еще раз взглянула на незнакомца. Он протягивал ей руку для знакомства.
- Алина, - она протянула руку в ответ.
Рукопожатие вышло слишком крепким, и Аля невольно поморщилась от боли.
-Простите, - заволновался Вадим, - дурацкая привычка жать сильно руку. Я не хотел причинить Вам боль.
- Ничего страшного.
Она подумала, что физическая боль мало достойна сравнения с душевной, и вряд ли уже кто-то сможет по-настоящему причинить ей боль.
- Хотите выпить вина? Полет нам предстоит долгий…
Не дожидаясь ее ответа он нажал кнопку вызова бортпроводника.
- Я не пью, - Аля отвернулась к иллюминатору.
Самолет начал набирать скорость, взлетная полоса замелькала под шасси. Вдруг Аля почувствовала, что кто-то вцепился в ее руку. Она повернула голову, уже открыв рот, чтобы возмутиться. Но увидела, что сосед сидит с остекленевшими глазами, вцепившись второй рукой в подлокотник кресла.
«Действительно боится», подумала Аля, и решила не убирать руку, чтобы дать ему немного успокоиться. Когда самолет набрал достаточную высоту, напряжение соседа немного спало, и Аля аккуратно высвободила свою ладонь.