Мягкости в его взгляде поубавилось.
- Нет, я не злюсь.
Они снова взглядами столкнулись, Марина почувствовала неловкость, но глаз не отвела.
- Странно. Ты так сверкал глазами, я уж испугалась, что дом загорится.
- Ерунда какая-то. Ты из-за Наташки, что ли, разозлилась? Она приходила по работе!
- Правда? А Игорь тоже приезжал по делу!
- Может быть. Вот только зачастил что-то!
- Мне лучше знать, зачастил он или нет!
- Откуда это тебе лучше знать, интересно?
- Вот опять, опять ты начинаешь на меня глазами сверкать! Словно я в чём-то провинилась перед тобой! В чём? Что не сразу согласилась с твоим решением?
Он руки в бока упёр.
- С каким решением?
- Ты знаешь с каким! И не надо вынуждать меня всё это повторять!
- Кажется, за своё решение, как ты это называешь, я уже извинился. И даже пообещал, что больше не буду лезть!..
- А разве я просила обещать?
- А разве нет? Ты же недовольна была…
- Да я довольна, Дима! Просто меня удивил метод, который ты выбрал.
- Да не было никакого метода! Понимаешь? Что такого ужасного в том, что мы с ним в карты поиграли? Это игра.
- Игра, которой он может ещё больше увлечься, благодаря тому, что ты ему все секреты выложил!
- Марина, ты говоришь ерунду. И если ты этого боишься, поговори с ним сама, а пусть он тебе расскажет, увлёкся он или нет!
- Как у тебя всё просто! – всплеснула она руками.
- А у тебя наоборот…
- Может, вы прекратите кричать?
Голос Антона послышался сверху, Марина опомнилась, рот закрыла, а Гранович устало выдохнул.
- Мы больше не будем, Тош.
Мальчик показался на верхних ступеньках лестницы, напуганным или расстроенным не выглядел, но Марина всё равно с беспокойством вгляделась в его лицо.
- Чего вы раскричались-то? – удивился Антон. – Мам, не буду я больше в карты играть, честное слово.
Она кашлянула в сторону.
- Хорошо, если так.
- Больше не будете ругаться?
Дмитрий сунул руки в задние карманы джинсов.
- Не хочу тебя разочаровывать, - сказал он, обращаясь к мальчику, - но боюсь, что твою маму волнует нечто совсем другое. Не карты. Да, милая?
- Вот только не надо язвить, - шикнула на него Марина, надеясь, что сын не услышит.
- А я не язвлю, - проговорил он, наклонившись к ней, когда убедился, что Антон ушёл.
Марина растерялась, когда Дима неожиданно её к себе притянул и поцеловал. Поцелуй вышел, как никогда, горячим, у неё даже голова закружилась. В одну секунду позабыла их ссору, сама к нему потянулась, и обняла. И коротко застонала, когда почувствовала Димкины руки на своих бёдрах. Сжал, к себе притиснул, но быстро отпустил. Оба дышали тяжело, в глаза друг другу смотрели, потом Марина нервно сглотнула.
- И что это было? – с вызовом поинтересовалась она на манер Грановича.
- А это я тебе показываю, почему я такой довольный.
Марина улыбнулась, но Дима этого видеть уже не мог, ушёл, напоследок шлёпнув её ладонью пониже спины.
Этот поцелуй разрядил обстановку. Марина такое облегчение почувствовала, и взволнована была, как в первые дни их отношений. Укладывая дочь спать, совсем не о сказке думала, и время торопила. Правда, зря размечталась. Когда в спальню вошла, Димку там не застала. Постояла на пороге, глядя на пустую, не разобранную постель, потом решила вниз спуститься. Но на середине лестницы остановилась, увидев Грановича. Он стоял у окна в гостиной и пил. Остатки коньяка в бокале поболтал и допил всё одним большим глотком. Стоял, и Марине его поза отчего-то показалась напряжённой. Это подействовало, как ушат холодной воды. Она развернулась и на цыпочках ушла на второй этаж.
Дима появился минут через пятнадцать. Марина слышала его шаги, когда он по ступенькам поднимался, слышала, как он свет в коридоре выключал, а потом дверная ручка повернулась, и Марина тут же зажмурилась, притворяясь спящей. Лежала на самом краешке кровати, ладонь под щёку подложила, и на появление в комнате Дмитрия никак не отреагировала. Даже дыхание затаила, почему-то боясь с ним заговорить или просто посмотреть на него.
- Марина. – Дима в постель лёг, одеялом укрылся, а сам к Марине придвинулся. Носом уткнулся в её волосы.
Марина зажмурилась сильнее, пообещала себе, что как бы он не подлизывался, она реагировать не станет.
- Мариш, ты злишься на меня? – Он говорил, прижавшись щекой к её щеке, и Марина чувствовала запах коньяка, исходивший от него. Не стерпела и осторожно пошевелилась, а получилось так, словно специально к Димке теснее прижалась.
- Нет, - шепнула она, не открывая глаз.
- Нет?
- Нет.
Гранович прижался губами к её плечу.
- Вот и хорошо.
Он её целовал, губы неторопливо прошлись по плечу, затем поднялись к шее, мужское дыхание становилось всё более сбивчивым и горячим, Марина начала расслабляться, но не удержалась и всё равно спросила:
- Это ты её позвал?
Дима поднял голову.
- Кого? Наташку?
- Да. – Марина в глаза ему посмотрела. – Зачем ты её позвал?
Он насмешливо фыркнул.
- По работе позвал, она мне документы привезла. – Головой недоверчиво мотнул. – Мариш, да ты что?
Она отвернулась.
- Ничего. – В глаза ему не смотрела, но зато прижалась щекой к его плечу. – Просто мне неспокойно как-то… - Вдохнула полной грудью и вдруг спросила: - Дима, а что если я с работы уйду?
- С работы? – Он на локте приподнялся и посмотрел с интересом. – С чего вдруг? Ты даже в отпуск не хотела уходить.
- Не хотела, - призналась она со вздохом. – Но я не могу больше. Они шепчутся у меня за спиной, обсуждают, как я, с кем я. Не могу больше.
- Если не можешь, уходи.
Марина на подушку откинулась.
- А делать я что буду?
Гранович хмыкнул.
- Ты сначала уволься, а потом будешь думать. – Он замолчал на несколько секунд, затем Марину поцеловал и лёг рядом с ней, обнял одной рукой. И вдруг улыбнулся. – Это что же получается, ты меня к Наташке приревновала?
Марина локтём его пихнула, повернулась спиной, а Гранович довольно рассмеялся.
Дмитрий с тяжким вздохом перевернулся на спину, и лицо рукой закрыл. Замер так, но Марина знала, что ненадолго. Он уже час ворочался, никак уснуть не мог, и ей не давал. Она первой не выдержала, повернулась и тихо спросила:
- Чего не спишь?
- Готовлюсь морально. Сейчас всё-таки встану и убью этого кота.
Она улыбнулась в темноту.
- Он же маленький, Дим.
- Да, но зато гад большой.
Словно в доказательство его слов из-за двери послышалось жалобное мяуканье, почти плачь. Марина решительно откинула одеяло, собираясь встать.
- Я схожу.
- Не надо. – Дима её за руку схватил. – Мы же договорились. Не будем поддаваться.
- И спать не будем?
- Марин, это дело принципа.
- Боже, принципы в ход пошли!
- Конечно. Он и так обнаглел, с нами за одним столом уже ест, а в постели он мне не нужен.
Марина снова прилегла, к Дмитрию придвинулась, руку на его грудь положила и погладила успокаивающе. Поводила пальцем, после чего опустила руку вниз по его животу. Гранович тут же откликнулся на это движение и хмыкнул.
- Отвлечь меня решила?
- Чего не сделаешь ради маленького бессловесного существа.
- Действительно, - согласился он, обнимая её. Одеяло снова было откинуто в сторону, Дима на Марину навалился, несколько переигрывая свою неуклюжесть и тяжеловесность, но она лишь рассмеялась, не подумав возразить.
- Пообещай мне, что это воскресенье ты дома проведёшь, - попросила она громким шёпотом, в последний момент увернувшись от его губ. Ладонями его щёки обхватила, почувствовала проявившуюся к вечеру щетину, подушечками пальцев погладила, и сама Грановича поцеловала. – Хоть один день полностью, - шепнула Марина.
- Обещаю, - легко согласился он.
- И своей незаменимой Наталье скажи, чтобы не звонила. Вообще. У неё что, личной жизни нет?
Дима усмехнулся, уткнувшись лицом в её грудь.
- Теперь, видимо, нет.
Марина кулаком ему между лопаток стукнула, и Гранович громко охнул, прежде чем рассмеяться. Потом голову поднял.