— Ну хорошо. Не такой простой руль. Было у меня с компами, грешен, но по любому — поди удержи эту дуру на дороге, Мамочка же всё внимание на себя берёт. А про то, что Институт разгоняют, я только от тебя по пути и узнал. Я не гений мысли, до меня так быстро не доходит и я, на секундочку, за рулём, мне на дорогу смотреть надо. Если бы я логические умозаключения строить начал — улетели бы под откос на раз. Не, шестерёночки-то в голове крутятся, мысли думаются, но мээээдленно. А то, что лажа какая-то вылезла, я на границе подозревать начал, да вот только это не меняло уже ничего, а потом и не до того стало.
— Ну и какие твои предложения? — в некоторой степени Артемьев был согласен с его доводами, но чувствовал, что ситуация, в какую они попали, является гораздо более сложной, нежели её видение Захаровым. — Сидеть на Базе и ждать у моря погоды?
— Пока что да. Отдышаться, привести себя в порядок, принять душ наконец. Разобраться с Машкой и Катькой, поесть, утром похмелиться… потом ещё раз похмелиться. Нимова на изучение профессорских документов отправить, впрочем, это он и так сделает. С ним же потом покопаться в базе данных, попробовать поймать если не новостной, то хотя бы какой-нибудь спортивный телеканал и вот только потом, на отдохнувшие мозги, подумать на тему выхода с разведкой. Это если всё останется без изменений и ничего не прояснится.
— А что, мне нравится, — раздался ехидный голос Нимова, вернувшегося из вивария. — Не хватает только пунктов про девочек, цыган с медведями и скоморохов. Девочки у нас вроде есть, осталось только их уговорить, хотя одна точно уже изводится от страсти, а вот остальное обеспечить не могу по причине отсутствия на складе. — Макс плюхнулся в кресло, закинул ноги на пульт и продолжил. — Видели бы вы сейчас Федю: у него глаза круглые как у персонажей японских мультиков, я сам не поверил, что они у японцев в реальной жизни такими могут становиться. Он же у нас биолог, но про такое только слышал и картинки в интернете видел, тут же оно живое, рычит, воет и бельма как две звезды сверкают. А Катька там в клетке рвёт и мечет, страстью к Феденьке нашему пылает плотоядной, да любовью девичьей всесокрушающей, точно говорю. И он вокруг клетки павлином разгуливает, вероятно сопоставляет то, чему его учили с тем, что он видит. Я его сюда не поволок, ему и там хорошо.
— Юморист драный. — Артемьев посмотрел на Макса исподлобья, затем покосился на дверь спального помещения дежурки. — Что с этой принцессой, которая в спальном лежит, делать будем? Миш, как она там?
— Лежит на кровати, не шевелится. — Захаров вывел на экран изображение с камеры в той комнате. — Ждёт чего-то, что ли…
— Там жмуром сейчас наверняка всё провоняло, не проветрим потом.
— Солдафон ты, Костя, и циник. — усмехнулся Нимов. — Мы когда с тобой сюда вошли, здесь что-нибудь похожее на упомянутое тобой амбре было? Вот и я такого не помню.
Артемьев покосился на него, надел шлем и перевёл броню в режим максимальной защиты. Остальные последовали его примеру. Не то, чтобы боялись или не были уверены в словах профессора, но про правило ста процентов на Аномальных Территориях они помнили.
— Клуб самоубийц, вашу маму, — процедил он сквозь зубы, взяв автомат наизготовку. — Миш, открывай.
— Погоди, — Нимов задействовал рацию. — Юкио, слышишь меня? Ага, слышишь. Ты там от дамского общества не устал ещё? Ну и хорошо. Побудь пока там ещё немного, а то у нас тут наметился один манёвр и лишние движения он не предусматривает. Особенно со сторон, с которых они не ожидаются. Я тебе потом скажу, когда можно будет вернуться. Ну или ты услышишь, что возвращаться не стоит. Отбой.
— Миха, жми. — Макс направил автомат на дверь.
Дверь с шипением открылась. Дула трёх автоматов, у которых даже названия ещё не было, уставились в дверной проём.
Маша медленно поднялась и села на кровать. На её голове заплясали три точки от лазерных лучей. Как бы мужики не хорохорились, но спокойным сейчас назвать себя не мог ни один. Если бы у Маши в её состоянии было чувство юмора и она попробовала их в шутку напугать, то эта шутка оказалась бы самой несмешной в её жизни и жизнях остальных присутствующих на Базе, не говоря уж о том, что для неё эта шутка стала бы последней. Аккуратно, но крайне неуверенно встала и пошатываясь пошла к пульту. Все трое, не сводя с неё прицелов, переместились ко входу на командный пункт. Маша подошла к пульту, открыла окно текстового редактора, что-то напечатала, неоднократно промахиваясь мимо клавиш и исправляя опечатки, затем развернулась, едва не уронив одно из кресел, и такой же неуверенной походкой ушла назад в спальное помещение.