— Ты еще увидишь, как она складывает, — пообещала одна из девушек, произносившая слова точно с таким же акцентом, как Дэнни. — Мы даже ставки делаем на то, как быстро она посчитает. Я напишу, например, двадцать цифр в четыре колонки, и как только я черту внизу подведу, у Кармелиты уже есть ответ. Каждый раз она делает это быстрее, чем мы предполагаем.
— Я думаю, такие способности не должны пропадать даром, — сказала Рэчел, почувствовав симпатию к новой подруге. Она не спала. Всю ночь ее тошнило, и она отчаянно надеялась, что Дэнни придет и заберет ее отсюда. Наступило утро и все расставило на свои места. Рэчел увидела остальных обитательниц заведения Хэйзл, девушек с бледными лицами и пустыми глазами, огляделась вокруг, и последние иллюзии растаяли. Поэтому она была счастлива на какое-то время забыть о себе.
— Ты могла бы работать в офисе, — сказала она мексиканке. — Стала бы бухгалтером.
Кармелита покачала головой и закрыла блокнотик:
— Я необразованна. Что я умею делать? Я умею складывать числа быстрее, чем счетная машина, но я не смогу нацарапать свое имя. Нет, подружка, цифры — это просто игра, развлечение, чтобы хоть чуть-чуть забыться. Я знаю, где мое место.
Четыре недели спустя Кармелита снова пыталась развлечь ее.
Но Рэчел могла думать только о Дэнни.
Дверь в спальню отворилась, и Рэчел мгновенно повернулась. Надежда оказалась напрасной. Это была всего лишь Белл. Они дружили втроем. Белл уже исполнилось семнадцать, она присматривала за ними. Именно Белл выхаживала Рэчел в первые несколько дней, которые остались в памяти сплошным кошмаром. Белл успокаивала Рэчел, когда та рыдала так, что, казалось, сердце разорвется. Если Рэчел и Кармелита были совсем еще маленькие девочки, то Белл чувствовала себя взрослой. За три года в заведении Хэйзл она прожила целую жизнь.
— Извини, малыш, — сказала она. — Это всего лишь я. Мне жаль, что я не Дэнни.
Утром во вторник время текло ужасно медленно. Восемнадцать девушек, которые жили в заведении, стирали, чинили белье, писали письма (кто умел) или спали. В другой жизни Рэчел проводила бы время за чтением книг. Сейчас она ждала Дэнни.
— Слушай, — сказала Белл, — если он не придет, хочешь пойти со мной в кино? Я приглашаю. Деньги у меня есть.
— Да ты уже шесть раз видела этот фильм, — заметила Кармелита и с размаху бросилась на одну из двуспальных кроватей. Все ее внимание было поглощено свеженакрашенными ногтями.
— Если захочу, я и шестьдесят раз этот фильм посмотрю. Давай, Рэчел, пойдем, а?
Рэчел лишь угрюмо покачала головой. Белл переглянулась с Кармелитой, подошла к Рэчел и, дотронувшись до ее руки, сказала:
— Может быть, у него машина сломалась. Такое тоже случается.
— Он должен приехать сегодня. Он просто должен.
— Что ты сделаешь, если он не приедет?
— Я убегу.
Белл покачала головой.
— Малыш, мы все мечтаем о том, чтобы убежать. Но дело в том, что отсюда далеко не убежишь, даже в мечтах. У нас нет денег, нет машины и, что самое важное, мы беззащитны. Если бы ты убежала, куда бы ты пошла, что бы ты делала, как бы ты жила? Ты ведь не знаешь, где твои родители.
Большинство девушек в заведении Хэйзл думали так же, как Белл. Их или кто-то привел сюда, или они сами пришли от отчаяния, потребности в крове и защите. Время коммун хиппи и молодежи, путешествующей автостопом, было еще в отдаленном будущем. Эти девушки торговали своим телом и мечтали, что когда-нибудь они заживут достойно, за надежной мужской спиной.
Белл мечтала поехать в Калифорнию. Все говорили, что она вылитая копия Сьюзан Хейворд, у нее даже волосы такого же цвета. Белл мечтала сниматься в кино и была уверена, что этот день наступит. Пока же она была поглощена изучением журналов о кино. Стены ее комнаты были оклеены многочисленными вырезками из журнала Фото-плэй, она всегда красилась помадой такого же цвета, как кинозвезды. На те гроши, что Белл зарабатывала у Хэйзл, она пыталась хотя бы внешне имитировать стиль жизни кинозвезд. В то время в моде были нейлоновые перчатки. Белл обзавелась парой таких перчаток и носила их постоянно. У нее была розовая юбка, воздушная блузка, совсем как у Джейн Рассел. У нее даже была пара туфель на шпильке а ля Диор. Беда заключалась в том, что она так и не научилась ходить на них. Когда настанет день, а в свои семнадцать лет Белл была уверена, что он настанет, Белл встретит его в полной готовности.