— Я сказал тебе, что приеду, — усмехнулся он. — Ты ведь не сомневалась во мне, правда?
— Ну…
— Все еще хочешь посмотреть Аламо?
— Конечно! А потом мы пойдем в мексиканский ресторан?
— Можно будет попробовать.
— А потом прогуляемся по магазинам?
Он рассмеялся и обнял ее.
— Все что пожелаешь, дорогая. Я только хочу, чтобы ты была хорошей девочкой, поняла?
— Я сделаю все для тебя, Дэнни, — прошептала она ему в рубашку.
Он переглянулся с Хэйзл, та слегка кивнула.
— Послушай, дорогая, — сказал он. — Прежде чем мы куда-нибудь отправимся, давай поднимемся к тебе и немного потолкуем.
Она немного отступила и подняла голову.
— О чем?
Он взъерошил ее волосы и дотронулся до кончика носа.
— Не капризничай. Я просто хочу побыть с тобой наедине. Мы ведь месяц уже не виделись, или ты забыла?
Она надула губы:
— Я знаю. Я считала каждый час с тех пор, как мы расстались.
Он опустил руки и отодвинулся от нее.
— Ты что, меня отчитывать собралась? Мне не нужна девчонка, которая будет зудеть над ухом, как жена. Пошли наверх.
Она повиновалась. Три маленькие вазочки с маргаритками остались на кухне.
Они нашли незанятую спальню, вошли, он притворил дверь, тихо повернул замок. Когда он повернулся к Рэчел, она сидела на кровати и улыбалась.
— Как я рада тебе, Дэнни.
— Послушай, Рэчел. — Он подошел и сел рядом. — Хэйзл жалуется, что ты доставляешь ей неприятности. Я не могу этого позволить. Она делает нам большое одолжение, понимаешь?
Рэчел склонила голову.
— Я знаю.
— Так что ж ты тогда не ведешь себя как следует? По-моему, это плохо.
Она подняла голову. В ее глазах была мольба.
— Дэнни, она заставляет меня делать ужасные вещи! Меня тошнит каждое утро!
Он нахмурился.
— Ты используешь тампон, который тебе дали?
— Конечно, — нетерпеливо ответила она. — Дело не в том, что ты думаешь. Меня тошнит от того, что приходится делать. Некоторые клиенты, ну, просто чудовища. Они заставляют меня делать для них жуткие вещи.
— Рэчел, — мягко сказал он, обняв ее за плечи. — Ничего не выйдет, если ты будешь этому сопротивляться. Ты должна подчиняться. Это ведь дом наслаждений.
— Наслаждений! — с горечью воскликнула она. — Как мужчины могут находить удовольствие в том, чем мы здесь занимаемся? Я думала, что, когда мужчина и женщина занимаются любовью, они оба должны получать от этого удовольствие.
— Прекрати, Рэчел. Ты ни с кем не занимаешься здесь любовью. Тебе платят, чтобы тебя трахали.
Она закрыла уши руками.
— Пожалуйста, не говори так, Дэнни. Я ненавижу это слово. Когда они со мной, они тоже его говорят. И мне плохо!
— Успокойся, — проговорил он, привлекая ее к себе. — Это ненадолго, Рэчел. Вот увидишь.
— Ты уже нашел работу, Дэнни?
— Я сказал, прекрати зудеть! Разве я не пообещал, что позабочусь о тебе?
— Да, но…
— Разве я не приехал сегодня? Разве я не принес тебе цветы? Я заслуживаю такого отношения с твоей стороны?
— Дэнни! Пожалуйста, не сердись на меня. Просто я хочу, чтобы мы все время были вместе.
— Думаешь, я этого не хочу? Не так-то просто найти работу, ты же знаешь. У мужчин жизнь посложней, чем у женщин. О нас никто не будет заботиться.
— Я позабочусь о тебе, Дэнни. Я обещаю.
Он смягчился.
— Я знаю, дорогая. Но нужно делать то, что говорит Хэйзл.
— Но это так ужасно.
— Я вот что тебе скажу. Почему бы тебе сейчас мне это не показать. Тебе будет проще с другими. Закроешь глаза и будешь думать, что это я.
Она пыталась сопротивляться, но он поймал ее за руку, потянул вниз.
— Давай. Сделай мне то, что ты делаешь клиентам. Ладно? А потом мы поедем в Аламо и ресторан. Что скажешь?
Она молча глотала слезы. Ей так хотелось сказать ему, что у них должно быть все по-другому. Она хотела, чтобы их любовь была чистой и красивой. Он должен был помочь ей забыть о кошмаре, в котором она жила. Но его зеленые глаза, ленивые и завораживающие одновременно, обволакивали ее. Она чувствовала, что опять целиком в его власти. Он расстегнул брюки, мягким, но настойчивым движением заставил ее встать на колени. Рэчел изо всех сил старалась не заплакать, молила Бога, чтобы ее не стошнило. Она просто хотела, чтобы он любил ее и заботился о ней. Это все, что ей было нужно в жизни…
А вот и он. Вылезает из машины.
Труди повернулась к нему. Безумно сердитая. Вне себя от злости.