– Неприлично, правда? – хохотнул Максим. – В присутствии незнакомых людей шляется без штанов! Фу!
– Вижу, вы хотите из меня идиотку сделать, – нахмурилась Прасковья. – Думаете, если я иногда забываю, как меня зовут, то всегда кретинка? Зайцы не носят кальсоны.
– Звучит, как песня, – закряхтел Томас, незаметно присоединившийся к дружной компании, – зайцы не носят кальсоны. Недавно слышать по радио! Бодрая мелодия для военного вальса!
– Смотрите, – торжественно заявила Прасковья Никитична, – вон он! Его свинка приголубила.
Все одновременно повернулись в ту сторону, куда указывал артритный палец старухи. Возле окна лежала Муля. Около нее уютно устроилось лохматое чудовище. Оно явно сообразило: мопсиха обладает гипертрофированным материнским инстинктом и не сделает ему ничего плохого. Наши собаки приучены к четвероногим визитерам: большинство знакомых, отбывая в отпуск или командировку, привозят своих питомцев в Мопсино. Рейчел толерантна как к собакам, так и к кошкам, Рамику без разницы, кто еще поселился в доме, Ада окажет гостю почет и уважение, если только незнакомец не обнаглеет и не полезет к ней в миску, Феня начнет вздыхать, словно говоря: «Ну вот, опять приживалы», а затем тщательно спрячет от варягов пластмассовые косточки и плюшевые игрушки. Капа тут же предложит поиграть с ней в догонялки, а вот Муля особое дело. Она будет трепетно ухаживать за постояльцем, тщательно вылижет его, обогреет, приласкает.
– Заяц! – обрадовалась Прасковья Никитична.
– Степан, стервец! – зашумел Николай. – Вот ты куда удрал!
– Ты его знаешь? – поинтересовалась Нина.
– А то нет! – хмыкнул Рублев. – Сам на рынке купил.
– Оригинальный организм, – одобрил Максим. – Как его зовут?
– Степан, – ответил Колян и стал причмокивать, подзывая зверушку.
Но Степе очень нравилось греться о толстый бочок Мули, он даже не пошевелился.
– Хочется узнать, каких Степаша кровей, – спросил Макс, – он тигр, кот или суслик?
– Быдра, – сообщил Колян, – мой лучший бизнес.
– Быдра? – переспросила я. – Такого зверя не существует.
– Вон же, сидит, – возразил Рублев. В логике ему не откажешь.
– Я выдру знаю, – вступила в разговор Нина.
– Мать ему и есть выдра, – кивнул хозяин, – а отец бобер. Плюсуем, получаем быдру. Уникальная помесь: мех, крепкие зубы, а питается деревяшками. Со всех сторон выгода! Разведу их и буду продавать, пойдут влет, лучше шаурмов.
– Шаурмов! – повторил Томас. – О! Надобно утрамбовать к памяти верное произношение множественного числа!
– Расхватают за час, – потирал руки Колян, – всем понадобятся. Если хотите для радости, ну, типа, скотина в доме, то очень экономно. Желаете шубу – шикарный мех.
– Отвратительно! – возмутилась я.
– Это ты жалостливая, в куртке носишься, а другим бабам шубку подавай! – возразил Колян.
– Еще быдру можно использовать для столярных работ, – с самым серьезным видом подхватил Макс, – вместо циркулярной пилы, например, или рубанка.
– Об этом я не подумал, – признался Колян.
– И кто тебе посоветовал заняться разведением быдр? – неожиданно грамотно спросил Томас.
Рублев упер одну руку в бок, вторую вытянул вперед, словно главнокомандующий, напутствующий войска перед решающей битвой, и выдал вдохновенную речь. Если отбросить в сторону цветистые выражения и заверения: «Заработаю пару миллиардов и уйду на покой», то выяснилось следующее.
Потерпев фиаско с домашним спиртозаводом, Колян решил поискать новый род деятельности и обнаружил в Интернете парня, который сообщал о быдрах. Рублеву идея разведения мутантов показалась великолепной, он смотался в городок Королев и приобрел два экземпляра: Петра и Степана.
На этой фазе рассказа Нина засмеялась, а я спросила:
– Ты надумал создать семейную пару быдр и получить многочисленное потомство?
– Ну да, – подтвердил хозяин. – Продавец объяснил, они производят по десять-пятнадцать быдрят за раз. Через год я куплю дом на Таити!
– Ничего не получится, – отрезал Макс.
– Зря не верите, – надулся Колян. – Вот позову вас к себе в имение на лето, тогда и увидим, кто прав.
– Петр и Степан потомства не дадут, – сказала я.
– Почему? – удивился Николай.
– Ну ты даешь! – восхитился Макс.
Томас похлопал Рублева по плечу:
– Геи не способны делать детей, у них болезнь сексуального организма.
– Петя и Степа здоровы, – бросился на защиту подопечных Колян, – продавец мне ветпаспорта дал.
– Скатайся завтра к быдрозаводчику и купи Таню, – посоветовала я. – Если в стае появится дама, дело пойдет.
– На третьего зверя денег нет, – загундел Колян, – и там всего двое было, остальных разобрали. Ничего, они управятся. Степан, пошли наверх.
Не обращая на нас внимания, Рублев подошел к уснувшему зверьку, взял его на руки и ушел. Случившееся с женой, кажется, занимало его меньше, чем грядущее быдропроизводство.
– Странно не знать о жизни сексуально безграмотного организма, – выдал Томас. – Рожает женская особь, мужские не рожают.
– Охохоюшки, – выдохнула Нина. – Мужик нынче странный пошел!
– Где я? – вдруг спросила Прасковья Никитична. – Отдайте паспорт, почему свидание отменили?
– Мама, все в порядке, – сказала Нина и повела вновь впавшую в безумие старушку в коридор.
– Надеюсь, до утра в нашем сумасшедшем доме будет тихо, – буркнул Макс. – Впрочем, до рассвета уже недолго. Лампуся, сделай одолжение, не ори больше, подумаешь, увидела быдру, не стоило нервничать.
Глава 8
Проснулась я от резкого запаха табака. Открыв глаза, увидела огромную лохматую фигуру у моей кровати и заорала:
– Быдра!
Животное отпрянуло, наткнулось на кресло и со всего размаха в него село.
– Ну вот опять, – заворчал Максим, высовываясь из второй комнаты. – Мы же вчера договорились. Привет, Павлуха!
Быдра кашлянула:
– Макс? Так вы с Лампой, типа, того, ну, вместе?
Тут только я поняла, что в комнате находится не помесь бобра с выдрой, ухитрившаяся за ночь вымахать до космических размеров, а следователь Гладков, одетый в косматый полушубок.
– Как ты в дом вошел? – разозлилась я.
– Он открыт, – пожал плечами Павел.
– Что это ты нацепил? – не утихала я.
– Куртку из волка, – пояснил Гладков. – На улице мороз вдарил. А ты всегда спросонья ругаешься?
– «Быдра» – это не ругательство, а порода животных! – возмутилась я.
– Что случилось? – спросил Макс.
Павел расстегнул клочкастый тулуп:
– Лампа, одевайся, поедешь с нами.
– Куда? – насторожилась я.
– В управление. Этот гад хочет только с тобой беседовать, – зачастил Гладков. – Если к полудню не выйдешь с ним на связь, сучий потрох убьет новую жертву.
Меня смело с кровати. Я схватила джинсы, побежала к шкафу за свежей футболкой… Но на полдороге заставила себя остановиться.
– Зачем ехать-то? Давай аппарат, разговаривать можно и отсюда.
– Нет, – уперся Павел. – Надо исключительно из кабинета, в присутствии спецов и аппаратуры, способной определить место нахождения мертвеца.
– Мне нетрудно, – согласилась я, – но что будет, если снайпер поймет, что его хотят вычислить? Можешь процитировать его требование?
Павел нахмурился:
– Говорить буду только с бабой. Мобилу ей дайте. Времени у вас до двенадцати. Подсунете психолога – в пять минут сниму первого прохожего. Никаких ментовских штучек.
– Значит, ваш супер-пупер душевед с киллером не договорился, – злорадно сказала я. – Ты уже совершил одну глупость, когда позвал толстяка, а теперь собираешься сделать новую: вести переговоры из кабинета. Преступник конкретно высказался: никаких ментовских штучек. Давай старый мобильник Валентины, попытаюсь наладить с психом контакт.
– Мы едем в управление, – с упорством ишака повторил Гладков. – Ты плохо представляешь, что у нас творится. Начальство стоит на ушах. В городе снайпер, это не шутка. Если в первый раз, когда орудовал Медведев, удалось скрыть серию от прессы, то теперь я не уверен, что журналюг удастся оставить за бортом.