Ни разу не прерывая напряженного зрительного контакта между нами, я стягиваю рубашку через голову и швыряю к его ногам. Она приземляется на кончик его кожаного туфля, но он даже не смотрит на него и не отбрасывает. Его внимание сосредоточено на мне.
В бюстгальтере, который я ношу, нет ничего сексуального. Он простой и сделан из черного хлопка. Если бы я знала, что он заставит меня снять его, я бы вообще не стала привязывать его к груди.
Оставив его пока на месте, я стягиваю белые вансы, чтобы беспрепятственно снять штаны, и одновременно тянусь к эластичному поясу леггинсов Lululemon. Они обошлись мне в целое состояние, но стоят каждого пенни. Если он мне их не вернет, я их потеряю.
Точно так же, как я сделала это со своей рубашкой, я швыряю их ему под ноги. Стоя перед ним в одних черных стрингах и бюстгальтере, я стараюсь не шевелиться на ногах с беспокойной энергией, пока его пронзительные глаза изучают кусочки моей обнаженной кожи. Теперь он смотрит на меня так, будто не может решить, хочет ли он меня сожрать или убить. Или оба варианта.
Что касается смертей, быть сожранной до смерти Рафферти Уайльдом было бы не плохо.
Мои пальцы только что коснулись застежки бюстгальтера, когда он коротко покачал головой.
— Остановись.
Я делаю то, что он просит, мои руки возвращаются в сторону.
— Повернись.
— Почему?
Резкий взгляд, искажающий его черты, заглушает любые другие вопросы, которые могут у меня возникнуть. Делая то, что он от меня хочет, я поворачиваюсь на месте и поворачиваюсь к нему спиной. Они всегда говорили нам, что, сталкиваясь с опасным хищником, мы никогда не должны поворачиваться к ним спиной. Но здесь я делаю именно это.
Я просто добавлю это в список безрассудных поступков, которые я совершила сегодня вечером.
Руки открываются и сжимаются по бокам, я с трепетом жду его следующего шага. Мое тело готовится к возможной боли, когда он перекидывает мне через плечо длинные пряди моих волос. Это нежный шаг, и мне не нравится, что я наслаждаюсь каждой его секундой. Мне не должно нравиться все, что он делает, и все же я радуюсь, когда кончики его пальцев перемещаются от воротника на моей шее к застежке моего бюстгальтера.
Мои щеки вспыхивают, когда поток воздуха непроизвольно вырывается из приоткрытых губ. Я ожидаю от него какого-нибудь дерьмового комментария, но он этого не признает. Это более тревожный шаг, чем когда он снимает с меня лифчик.
Рафферти сбрасывает его с моих плеч и продолжает проводить по моему позвоночнику прикосновением, от которого по коже пробегают мурашки. Я рада, что не могу сейчас видеть его лица, потому что могу притвориться, что он смотрит на меня с той же болью, которую я всегда испытывала к нему, а не с его постоянной маской ненависти.
Я ненавижу эту маску и ненавижу еще больше. Именно из-за меня он ее носит.
Его прикосновение достигает края моих стрингов, и вместо того, чтобы остановиться на нем, он проводит пальцами по всему поясу. Мое сердце бьется в груди, когда его легкое прикосновение скользит мимо моей бедренной кости и продолжает двигаться к передней части моего тела. Его рука обхватывает мое туловище в движении, которое можно было бы назвать почти объятием, но я не настолько наивна, чтобы в это поверить. Мне нужно все, чтобы оставаться совершенно неподвижной и не опираться на его сильное тело.
Сердце колотится, кровь хлещет у меня в ушах, путь Рафферти останавливается на талии моих стрингов прямо под пупком. Если бы он сдвинулся на два дюйма ниже, он бы коснулся меня. Я бы потеряла много денег, если бы кто-нибудь спросил меня много лет назад, окажемся ли мы с Рафферти когда-нибудь снова в таком положении. Но сейчас он так близко, и это заставляет меня сомневаться в каждой мысли, которая у меня когда-либо была.
Я нахожусь достаточно близко, чтобы чувствовать, как его грудь расширяется с каждым его вздохом. Сейчас это происходит в неровном и быстром ритме. Осознание того, что я влияю на него так же, как и он на меня, наполняет меня чувством победы.
К несчастью для меня, это ощущение длится всего секунду или две, потому что Рафферти осознает свою ошибку. Его рука, оставляющая мои стринги и обхватывающая кожаный ошейник, подобна лью ледяной воды на нагретую обстановку. Подобно щелчку переключателя, эйфорическая энергия возвращается к враждебной, к которой я быстро привыкаю.
— Жалкая, тебе это нравится, — рычит он мне на ухо. Его пальцы обхватывают воротник, заставляя его щипать чувствительную кожу моего горла.