Обычно я не возражаю против этих ужинов с бабушкой, но у меня нет настроения говорить о своем будущем в The Wilde Corporation. Или любое будущее в этом отношении. Как я могу обсуждать, чем буду заниматься через семь месяцев, когда закончу учебу, если я едва справляюсь с тем, чем занимаюсь сейчас?
Когда два года назад умер мой дедушка, его контрольный пакет акций компании перешел ко мне. Хотя на бумаге я являюсь президентом компании, мне не разрешено официально взять бразды правления в свои руки, пока я не получу ученую степень. Это было условие его завещания, которое строго соблюдалось, несмотря на мои аргументы. Один из самых доверенных людей моего дедушки занимался делами, пока меня убаюкивал мой профессор экономики.
Пакс получит акции наших родителей в компании, когда ему исполнится двадцать пять, но он не проявил никакого интереса к работе в семейном бизнесе. Это не является большим шоком. Его ум более артистичен и изобретателен. Он бы умер медленной смертью, если бы ему пришлось присутствовать на заседаниях совета директоров и болтать с политиками в Вашингтоне, чтобы гарантировать, что мы получим оборонные контракты, которые мы хотим.
Это реальность, на которую я смотрю в течение следующих пятидесяти лет или около того. Единственное, что удерживает меня от того, чтобы оставить все это позади, — это осознание того, что меня ждут бесценные тайны. Мои игры в покер и бизнес здесь чертовски прибыльны, но теперь мой доход будет выглядеть как копейки, как только я доберусь до больших собак в столице. Эти связи затем разветвятся за границу, и у меня будет достаточно долгов и грязи на наших мировых лидеров, чтобы делать все, что захочу.
Вот что меня волнует.
— Жаль, что Пакстон не смог присоединиться к нам, — комментирует моя бабушка Клэр, сидя через большой обеденный стол. — Ему снова стало плохо?
Когда мама умерла, а папу приговорили к пятнадцати годам тюремного заключения, нам пришлось переехать к бабушке и дедушке. Они были добрыми и щедрыми и, что самое приятное, не зависали. Пока наши оценки оставались стабильными и мы вежливо предупреждали их, чтобы они не волновались, их не волновало, задерживаемся ли мы допоздна или вообще не приходим домой. Бабушка Клер, которая уже давно перестала работать юристом в компании, активизировала все, что нам было нужно. Хотя она взяла на себя роль нашей матери, она никогда не пыталась ее заменить.
Я не могу сказать ей, что ее внук был слишком пьян, чтобы пойти со мной, поэтому просто киваю головой.
— Ага. Я думаю, это вирус или что-то в этом роде.
Клэр, которая так похожа на мою маму, хмурит при этом седеющие брови. Я знаю, что она мне не верит, но она не развивает эту тему дальше.
— Очень хорошо. Возможно, в следующий раз, — она откусывает небольшой салат, приготовленный шеф-поваром, который по вкусу напоминает сырую капусту.
— Есть ли что-нибудь новое в твоем мире, Рафферти? Как проходит твой последний год в университете.
Я должен солгать и сказать ей, что ничего нового и интересного не происходит. Вместо этого я тупо открываю ящик Пандоры и говорю ей:
— Пози вернулась.
Я не совсем понимаю, почему я открываю нам дверь, чтобы поговорить о ней. Возможно, это потому, что за последнюю неделю я ни секунды не думал о той ночи и о том, как она истекала кровью.
Ее голова склоняется набок. В ее уложенных волосах так много лака, что он не смещается на голове при движении.
— Пози? Ты имеешь в виду девушку, которая сдала твоего отца?
— Да.
Она не реагирует на это с какой-либо злобой или презрением, как будто сдача Пози моего отца не имела в ее глазах никаких последствий.
— Как она сейчас? В молодости она всегда была очень милой девочкой. Если я правильно помню, она была в восторге от тебя. Боже мой, она посмотрела на тебя так, словно ты повесил луну, — она улыбается над своим бокалом. — Вы помирились?
Я смотрю на бабушку прищуренными глазами.
— Как я могу с ней примириться, если она стала причиной смерти мамы?
К моему ужасу, она резко издевается надо мной.
— Не смеши меня, Рафферти. В смерти твоей матери не было вины Пози.
— Как ты вообще такое можешь говорить? — моя рука сжимает вилку. — Если бы она держала рот на замке, как обещала мне, мама никогда не была бы в такой депрессии, как тогда. Из-за того, что папу отправили в тюрьму, она оказалась в этой ванне.
Клэр выпрямляется на стуле и спокойно складывает руки на столе.