Нога Роума врезается в ногу Брайса сзади, и его колени подкашиваются. Он падает на землю с резким проклятием.
— Дерьмо!
— Что такое, Брайс? Тебе не нравится смотреть, как кто-то другой воплощает в жизнь твою фантазию? — рычу я, целуя Пози в шею. Засосы, которые я там оставил, наконец-то исчезли, и я чувствую необходимость оставить на их месте еще больше. Пальцы медленно входят и выходят из нее, ее голова падает мне на грудь, а глаза закрываются.
Я мог бы легко отделаться от нее прямо здесь, но даже в моем нынешнем состоянии я знаю, что где-то нужно провести черту. Я с радостью вознагражу ее за участие, когда мы останемся одни. Она всхлипывает, когда я убираю руку между ее бедер и подношу пальцы ко рту.
— Каково это — осознавать, что тебе никогда не удастся ее попробовать? — его глаза вспыхивают гневом и ревностью, когда я высасываю свои пальцы.
Борясь с хваткой Роума, он кричит:
— Ты высказал свою точку зрения! Отпусти меня!
— Я не думаю, что это так. Моя точка зрения не будет высказана, пока ты полностью не поймешь, что она всегда будет шлюхой только для одного человека. Мне, — собирая ее длинные пряди, я откидываю ее голову назад, чтобы зарычать ей на ухо. — Встань на колени, бабочка.
Нахмурив брови, она вырывается из моей хватки и поворачивается ко мне. Для меня было бы вполне оправданно обнаружить отвращение или беспокойство на ее лице после получения этого приказа, но я этого не вижу. Она не откатывается. Черт, она почти не моргает. Единственное, что отражается в ее глазах, когда она смотрит на меня, — это понимание, и это потому, что она понимает. Бывали случаи, когда, клянусь, Пози понимала, что я чувствую, лучше, чем я сам. Имеет смысл, что у нее есть такая способность. Она единственная в моей жизни, кто действительно когда-либо удосужился узнать, что происходит в моей голове.
Пози знает меня и принимает. Это то, что мне нравится в ней больше всего. Любовь?
Ебать. Опять это слово.
Тихим голосом она просто спрашивает:
— Это то, что тебе нужно?
Да. Мне нужно, чтобы он знал, что не может прикоснуться к тебе. Что ты моя.
— Встань на колени.
— Хорошо, — приседая, она отталкивает куски керамики, разлетающиеся по полу под ней, чтобы не порезаться. Как только она посчитает это безопасным, она ловко встает на колени. Большие глаза скользят по мужчинам в десяти футах от меня, а затем снова ко мне.
— Не смотри на них. Смотри на меня, детка.
Кивнув, она не ждет никаких указаний или дальнейших распоряжений. Она знает, что мне нужно и как мне это нужно. На следующем вздохе она расстегивает мой ремень и расстегивает молнию. Мои зубы скрипят, когда она вытаскивает мой твердый член из штанов и поглаживает его. Ее большой палец скользит по одному из серебряных концов штанги, проходящей через головку, заставляя меня дернуться в ее руке.
Мои пальцы запутываются в прядях волос, которые она так долго доводила до совершенства, прежде чем мы ушли. Позже я заплачу ей за то, что я все испортил.
— Я собираюсь трахнуть тебя в рот, и ты покажешь ему, какая ты для меня хорошая девочка, — и только я. — Открой.
Я наблюдаю, как кончик моего члена скользит между ее накрашенными губами. Это зрелище, которое мне никогда не надоест видеть. Это то, о чем я мечтал уже чертово десятилетие. Возможно, ее не было все эти годы, но я всегда думал о ней. Каждый раз, когда я дрочил, я представлял себе ее рот и ее киску.
Ее язык кружится вокруг кончика, скользя по моему пирсингу, прежде чем захватить меня в рот. Моя хватка на ее волосах крепчает, и я стону, ударяясь о ее горло сзади. Я не заставляю ее вести меня глубже. Ей не понравилось, когда я сделал это с ней на кладбище, и сейчас речь идет не о том, чтобы причинить ей боль.
Мои зубы впиваются в нижнюю губу, когда она берет на себя задачу заглотить меня глубже. Она давится, и из ее красивых глаз начинают капать слезы, но она не отступает. Я испытываю чувство гордости, наблюдая, как она это делает. Моя девушка хвастается передо мной, и мне это чертовски нравится.
Ее руки, которые сжимают мою задницу, как будто это ее спасательный круг, сгибаются, а глаза закрываются, от чего по ее лицу течет еще больше слез. После этого она будет выглядеть как развалина. Это не имеет большого значения, потому что, когда мы закончим с Брайсом, я отвезу ее домой, чтобы как следует ее трахнуть.
Отчаянно нуждаясь в кислороде, она отстраняется и втягивает воздух, наполняя легкие. Ее язык облизывает мой член вверх и вниз, прослеживая толстую вену под ним, прежде чем погрузить меня обратно в ее горло. Она сосет меня глубоко, пока я не приближаюсь. Обычно мне бы хотелось излить ей в глотку, но сейчас все по-другому.