Но сегодня этот номер не пройдет. Во-первых, Саш с сыном, а он может не успеть сообразить, что и как делать. Во-вторых, они идут не в тот магазин... Поэтому надо переходить карьер. Собственно говоря, это был не карьер, а старое кладбище. Но с тех пор, как естественные месторождения иссякли, промышленные свалки исчерпались, а все отходы прямым ходом пошли в переработку, выяснилось, что наиболее перспективное место добычи сырья старые могилы. Сырье, накопившееся в телах при жизни, могло дать фору любому из нынешних месторождений. А это кладбище работало в конце двадцатого века и, потому представляло собой стратегический объект первостепенной важности. Но, зато, не охраняемый. Кому могло понадобиться сырье, кроме как химкомбинату? А он как раз и вел добычу.
Саш подождал, пока экскаватор повернет от него, вытолкнул сына наверх и выпрыгнул следом. Сын уже бежал к экскаватору. Саш быстро огляделся, взвел автомат и рванул за ним. Залегли у задней опоры. Пока их не заметили. Массивная спина экскаватора, содрогаясь от натуги, извергала гарь и мазутную вонь. Саш проверил крепление арсенала, поправил шлем на голове сына, выждал, пока ковш пойдет вверх, и подтолкнул сына вперед. На них них набросился обвал земли, костей. Дан два раза чуть не протер носом эпитафии, но они все-таки бежали вперед. И только когда стены домов были совсем близко, экскаваторщик заметил их - застрекотала спаренная установка, государственная машина требовала к себе уважения. Пули отгрызли кусок стены над головой Саша, взвизгнули под ногами, отследили направление бега, но было уже поздно. Закатившись за угол и увидев там сидящего сына, Саш перевел дух. Экскаваторщик еще несколько секунд пообижался и экономно замолк. А Саш похлопал Дана по плечу, и они двинулись дальше. До закрытия магазинов оставалось совсем ничего.
Вас вел машину, не вслушиваясь особо в скрежет и лязг музыки. Участок впереди был полностью просматриваемым, особенно при включенных интравизорах, и можно было подумать о насущных проблемах. Например, о проблеме молодежи. Вас с гордостью улыбнулся - для настоящего государственного деятеля насущные проблемы - это проблемы всего общества.
Молодежь совершенно устранилась от мира взрослых, не участвовала в их борьбе за существование, не признавала ценностей, традиций... Это подчеркнутое иждивенчество раздражало и требовало вмешательства. Проще всего было бы их всех перестрелять. Но тогда кто бы стал к станкам через десяток лет? Нет, так продолжаться дальше не может.
Вас усмехнулся, вспомнив, как на совещании какой-то сморчок предложил открыть в городе кинотеатр. Чушь. Это не тот метод. Сила, и только сила. Сморчок, понятно, сразу исчез из поля зрения. Но проблема от этого не стала яснее. Может их всех согнать в воспитательные лагеря? Впрочем, жизнь в городе и так...
Вас раздраженно увеличил скорость. Пришлось отвлечься от неприятных мыслей и сосредоточиться на лавировании между комьями грунта и обломками стен - это был заброшенный район. Вдалеке, квартала за два интравизор показал какое-то движение за углом дома. Вас еще прибавил скорость, предвкушая разрядку. Перевел в режим боя пулеметы на крыше, выдвинул клинки на колесах. Ну, держись, обыватель, в недобрый час ты собрался за продуктами.
"...Минувшее пятилетие убедительно показало, что конвент достойно выполняет роль руководящей силы общества, политического вождя всего народа. Вновь подтвердились сила его научного предвиденья и реализм политики, способность направлять энергию масс на решение насущных задач.
Важным итогом проводимой работы является историческое событие принятие новой Конституции.
Новый Основной Закон обеспечивает расширение политических прав и свобод граждан. Конституция отражает качественные сдвиги в осуществлении гражданами своих прав и свобод. Стали шире их объем, полнее содержание, прочнее гарантии. Основной Закон полностью подтверждает все записанные в Предыдущей конституции свободы - слова, печати, собраний, митингов, уличных шествий и демонстраций. Гарантируется свобода совести, неприкосновенность личности и жилища. Уважение личности, охрана прав и свобод граждан - обязанность всех государственных органов, общественных организаций и должностных лиц..."
Бор дотащил липкое и скользкое тело до баков, положил его на асфальт и присел перекурить. Затянувшись, посмотрел по сторонам. Никого не было все, кто мог ходить, ушли за продуктами. А кто не мог - не ходил. Бор затянулся еще раз и оценил пройденный путь. Ох, и убирать придется. Хоть бы дождь пошел. После него, правда, листья отдирать тяжелее, но хоть след смоет. А обрывки одежды убрать несложно... Ну и денек сегодня выдался. Повезло, можно сказать...
Бор затушил окурок, подошел к баку с органикой, приоткрыл и пополнил его. Подошел к баку с пищевыми отходами. Отвалил крышку, прислонил к стене, осмотрелся еще раз. Потом вернулся к неподвижному профессору, взял его поудобнее и подтащил к баку. Подставил колено, перехватил, - ох и тяжелый же, хорошо, - уперся плечом в бак, присел и рывком перекинул тело внутрь. Голова глухо ударилась о пустоту железа. Раненый замычал, дернулся. Бор наклонился к нему, прислушался. Потом ухватился за руку, дернул на себя, чтобы тело легло компактнее. Профессор опять замычал.
- Что-что? Не понимаю тебя, дружище... Лежи уж лучше. И спасибо тебе. Мне сегодня за тебя знаешь какую премию отвалят! Еще бы, столько пищевых отходов, наверное, никто в районе не сдаст!
Бор оторвал от стены крышку, рывком поднял ее и привалил бак. Защелкнул замки, поставил номерную пломбу. Потом взял ведро воды смачивать веник - и пошел за припрятанным инструментом.
Бор подметал улицу. Кровь влево, пыль вправо, пыль вправо, кровь влево... А вот тут опять надо смочить, запеклось... Кровь влево, кровь вправо...
Оставался последний рывок. Саш залег в руинах заброшенного дома, перезарядил автомат, проверил крепление гранат. И осмотрелся. На той стороне изрытой взрывами и траншеями дороги были магазины. Крыши и канавы по соседству были уже заполнены людьми, готовящимися к схватке. Продавцы раскладывали продукты на витрине - готовились к закрытию. Можно двигаться. Но предстоит еще перейти дорогу. Сына лучше оставить здесь, пусть переждет. Руины спокойные, за это время тут ничего случиться не должно.
Так. Дорога. По этой дороге ездят, и довольно часто. Поэтому ее просто так переходить нельзя, в любой момент может кто-то выехать из-за угла и расстрелять в упор. Лучшая гарантия удачного перехода - это та же машина, но уже подбитая. Тобой. И Саш решил немного подождать.
Послышался рев мотора. Саш выглянул за угол. Так и есть, дождался, причем, правительственная. Тем лучше, приятнее будет подбить. Достал гранату, сорвал чеку и подобрался перед броском. Машина приближалась, быстрее и быстрее. Мотор хищно урчал, предвкушая жертву. Саш вдруг подумал, что граната может взорваться слишком поздно или перелететь канаву и бесполезно разрядиться там. Тогда автомобиль уйдет. Стрелять вдогонку бесполезно - бронирован. Придется ждать следующего.
На той стороне проснулась трещотка выстрелов - видимо, магазины уже закрыли. И Саш решился. Рев мотора рвал нервы. Отбежал на два шага назад. Уже был слышен скрежет музыки в салоне. Перекинул автомат за спину свободной рукой. Заскрипела турель на крыше. Коротко разбежался и прыгнул.
Пулеметы, кажется, ударили даже раньше.
Саш перевернулся в воздухе, оставил гранату, поджидать колеса на асфальте.
Оттолкнулся руками, сгруппировался...
И удары пуль о бронежилет погасили скорость. Саша опрокинуло навзничь. Обожгло ногу, руку. Но это уже не имело значения. Машина была совсем близко.
Сверкнули клинки колес.
Саш попытался вывернуться.
И в этот момент взорвалась граната.
Дан, сын Саша, спрятался обратно в оконный проем.
На тротуар опадали пыль, грязь, железо, кровь, обрубки и клочья, взметенные взрывом. Отвернувшись от окна, Дан сел, прислонившись спиной к стене. В гудящей голове болью отзывалась пальба на той стороне, - есть хотелось всем. Пограничный прожектор заходящего солнца высвечивал взвесь останков, наполнивших развалины. Дан поежился, сглотнул слюну и тупо уставился в небо. В сером проеме потолка зажглась звезда. Или это спутник? Холодная точка медленно подкатывалась к краю проема, пока не скрылась совсем. Появилась еще одна и тоже пустилась в путь к беспечному краю. И вдруг разбухла, раздвоилась, поплыла... Подбили, что ли? Опять слиплась, усохла... Нет, так не бывает... И опять разбухла. Что же это?