— Я хочу потерять пару фунтов.
Полл раздраженно засучила рукава, потом нагнулась и стала собирать тарелки.
— Я тебе уже говорила — напрасно тратишь время. Твои размеры — это генетика. Причем со стороны матери. Нет способа изменить то, что есть. Ты просто родилась толстой.
— Люди не рождаются толстыми, — попыталась возразить я.
Она пошлепала по своему круглому животу.
— Нет, это неизбежно. Посмотри на меня. Ноги как палочки и огромное пузо. Это саутворкский живот. У Кисси такой же, все женщины по этой линии выглядят точно так же. У тебя гены Кэслов — ты крупная со всех сторон. Невозможно побороть наследственность. Скажи спасибо, что это всё, что она передала тебе. Ты могла вообще стать недееспособной. Ну, будешь ванильное мороженое?
Высоко надо мной позвоночник превратился в длинные, тонкие, как дымка, пальцы, пальцы духа, указывающие на юг. Я поднялась выше по ступенькам.
— Папа? Если ты все еще здесь, мне действительно нужна помощь. Насчет будущего. Можешь дать мне знак?
Я смотрела, как у меня изо рта шел пар, который тут же растворялся в воздухе. Вдалеке слабо затарахтел вертолет. В двух метрах от того места, где я стояла, вьюрок вспорхнул на ветку боярышника, покачался на ней и улетел.
В это мгновение появился Уинстон, держа в пасти какую-то гадость. Я нагнулась, чтобы вытащить ее, но он оказался проворнее. Отдернув голову, он заглотил свою добычу, давясь и сопя.
Возможно, он вернет ее позже, блеванув на ковер в гостиной.
— Ну-ка, псина, пошли домой, — проворчала я, — вечно ты все испортишь. Что за манера?
Я вспомнила про позвоночник, вернувшись домой. Орал телевизор. Стоя в прихожей и отстегивая поводок Уинстона, я сказала:
— Полл, я хочу, чтобы ты звала меня Кэт.
Я говорила громко, потому что это была наболевшая тема, и я хотела сразу дать понять, что больше шутить не намерена.
Хмурое лицо Полл возникло в дверном проеме.
— Ты хочешь, чтобы я звала тебя кошкой?
— Нет, — раздался голос Собачника позади нее, — не глупите. Она хочет, чтобы вы называли ее кэб.
Уинстон медленно потащился на свое место, и я повесила поводок. Побуждение насадить себя на один из крючков для пальто было почти непреодолимым. Вместо этого я сдернула с себя куртку и повесила ее так резко, что порвала ворот. К счастью, Полл этого не заметила.
— Войди и расскажи нам все по порядку, — сказала она.
— Ты можешь выключить телевизор?
— Я выключу звук, — сказал Собачник.
Хорошо бы выключить твой звук хоть ненадолго, подумала я.
— Так зачем тебе нужен кэб? — спросила Полл, ненавидевшая любые причуды.
Я тяжело опустилась на диван.
— Мне он не нужен. Забудь о кэбах. У меня есть к тебе просьба.
— Никаких домашних животных у нас больше не будет, если ты об этом. Потому что это несправедливо по отношению к Уинстону. А кошек я не люблю, они приносят в дом всякую падаль.
— Так точно. — Собачник кивнул своей щетинистой головой. — А иногда и всякую гадость, которая еще жива. Моя мать однажды подцепила паразитов от мыши, после того как ее Бруно принес беременную мышку, и она убежала в подпол. Я ей говорю: «А я думал, что кошкам полагается ловить мышей, а не разводить их». — Он замолчал и уставился на экран, где грудастая женщина в футболке что-то мастерила у верстака.
— Никаких кошек и никаких кэбов. Просто послушайте меня, ладно? На самом деле я хочу немного изменить свое имя.
— Зачем это? — Полл перенесла вес на одну ногу и начала махать другой, выставляя на всеобщее обозрение свои панталоны. — Что плохого в твоем имени?
— Ничего.
— Так зачем же его менять?
— Ну, так проще.
— Что проще?
— Ну, Кэт — это короче, чем Кэтрин.
Они оба уставились на меня.
Полл медленно проговорила:
— Ты хочешь, чтобы мы звали тебя Кэт?
Я кивнула.
— Может, тебе еще привязать колокольчик на шею и ставить на кухне блюдце с молоком? — Она захихикала, а вслед за ней и Собачник. — Кэт? Кошечка? Кстати, ты действительно напоминаешь животное. Но тогда лучше уж звать тебя бегемотом. Или слоном. Хочешь, будем звать тебя Слонни?
Я встала, чтобы отправиться в свою комнату, и по дороге хорошенько наступила Полл на ногу.
— Ооо, черт возьми, смотри, куда ступаешь! — завопила она.
— Киска, — отчетливо расслышала я шепот Собачника, поднимаясь по лестнице.
Этой ночью я не могла заснуть. Через стенку Полл спала крепким сном человека, у которого нет совести. После чая у нас произошла еще одна шумная ссора. Поводов было несколько. Во-первых, я уже месяц не навещала тетю Кисси. Во-вторых, вместо того, чтобы выслушать захватывающую историю об опасной болезни соседки дочери мясника, в выходные поевшей кальмаров, мне захотелось читать. Прежде чем она поднялась к себе, я как бы между прочим завела разговор о том, что хорошо бы купить мне что-нибудь из одежды, может, на деньги, подаренные ко дню рождения. Стоя на лестнице, она смерила меня взглядом.