Султан Ахмед мирза, взяв Ура-Тепа, Ходженд и Маргинан, пришел и стал в Куба[185], в четырех йигачах от Андиджана. В это время один из андиджанских вельмож по имени Дервиш Гау за произнесение неподобающих слов подвергся казни. После такой расправы весь народ смирился.
Ходжу [Маулана-и] Кази и Узун Хасана, брата Ходжа Хусейна, я отправил [к Султан Ахмед мирзе] в качестве послов с таким предложением: «В эту область должно поставить кого-нибудь из ваших слуг. Я вам и слуга, и сын; если бы эту службу поручили мне, то было бы найдено лучшее и легчайшее решение».
Султан Ахмед мирза был человек немногословный, скромный и мягкий; никакое его слово, соглашение или дело не имело силы без беков. Беки не вняли моим словам и, дав грубый ответ, двинулись вперед. Однако Аллах всевышний, который по своему совершенному могуществу всегда устраивал всякое мое дело, как подобает и следует, не обязывал меня благодарностью его тварям, тогда тоже явил несколько дел, из-за которых враги стали тяготиться этим походом. Они даже раскаивались в своем выступлении и вернулись назад без удачи.
Прежде всего, в Куба есть болотистая река, которую нельзя перейти иначе, как по мосту. Когда пришло большое войско /17а/и люди столпились на мосту, много коней и верблюдов погибло, свалившись в реку. Тремя-четырьмя годами раньше воины Султан Ахмед мирзы потерпели такое же поражение у переправы через реку Чир. Это событие о нем напомнило, и воинов охватил страх.
Еще: в это время на коней напал такой мор, что они валились и издыхали целыми косяками.
Еще: враги нашли наших воинов и поданных вполне единодушными и согласными, и те не прекращали усилий, пока был у них в теле дух и сила.
По этим причинам враги, будучи в одном иигаче от Андижана, поневоле прислали к нам Дервиш Мухаммед тархана[186]. Из крепости вышел Хасан Якуб; возле Намазгаха послы свиделись, заключили нечто вроде мира и воротились.
Вдоль северного берега реки Ходженда, [как уже сказано], шел султан Махмуд хан. Он пришел и осадил Ахси. Джехангир мирза был там. Из беков в Ахси находились Али Дервиш бек, Мирза Кули кукельташ, Мухаммед Бакир бек и Шейх Абд Аллах ишик-ага; Ваис Лагари и Мир Гияс Тагай [сначала] тоже были там. Опасаясь беков, они ушли в Касан — область, [управлявшуюся] Ваис Лагари. Ваис Лагари был воспитателем Насир мирзы, по этой причине Насир мирза и находился в Касане. Когда Султан Махмуд хан достиг окрестностей Ахси, эти беки предались Хану /17б/ и отдали ему Касан. Мир Гияс остался на службе у Хана, Ваис Лагари отвез Насир мирзу к Султан Ахмед мирзе: [царевича] поручили Мухаммед Мазид тархану.
Хан, приблизившись к Ахси, несколько раз начинал сражение, но ничего не мог сделать: беки и воины, находившиеся в Ахси, хорошо сопротивлялись. В это время Султан Махмуд хан внезапно заболел; к тому же, начав войну, он ею тяготился. Поэтому он вернулся в свою область.
Абу Бекр Дуглат Кашгари, ни перед кем не склоняя голову, уже несколько лет был правителем Кашгара и Хотана[187]. Одержимый стремлением к захвату стран, он подошел близко к Узгенду, построил укрепления и начал было разорять область; Ходжа Кази и все беки были назначены выступить и прогнать [Абу Бекра] Кашгари. Когда они подошли близко, Кашгари увидел, что он не соперник этому отряду. Призвав Ходжа Кази в посредники, он освободился с помощью сотни уловок и хитростей.
Пока происходили эти большие события, беки и воины, оставшиеся после Омар Шейх мирзы, тесно сплотились и проявляли рвение. Мать мирзы Султан биким, Джехангир мирза, женщины гарема и беки прибыли [из Ахси] в Андиджан и, исполняя обряд оплакивания, раздали бедным и нищим еду и кушанья. /18а / Освободившись от этих дел, я начал заниматься приведением в порядок, устроением и укреплением войска и страны. Должность правителя Андиджана и звание ишик-аги были предоставлены Хасан Якубу, Ош предоставили Касим Каучину, Ахси и Маргинан были назначены Узун Хасану и Али Дуст Тагаю. Прочим бекам и воинам Омар Шейх мирзы пожаловали и предоставили области, земли, должности, чины или жалованье — каждому по его положению. Когда Султан Ахмед мирза возвращался обратно, то после двух или трех переходов натура его уклонилась от пути уравновешенности. На него напала жгучая лихорадка и, дойдя до Ак-Су, возле Ура-Тепа, он простился с сим бренным миром в середине месяца шавваля восемьсот девяносто девятого года[188] в возрасте сорока четырех лет.
186
187