Султан Махмуд хан назначил нам в помощь Банда Али, сына Хайдар кукельташа, и Хаджи Гази Мангита[284], который в это время бежал от Шейбани хана и пришел к Хану, а также [воинов] тумана Барин с их беками. В это время они [как раз] пришли. Когда весть об этом достигла Узун Хасана, он, потеряв мужество, послал в арк Ахси на помощь своих любимых /62б/ нукеров и отборных йигитов. На заре они подошли к берегу реки. Наши воины и воины моголов, узнав об этом, подготовили к переправе через реку отряд людей на расседланных конях.
[Люди Узун Хасана], пришедшие на помощь, второпях не подтянув лодку [достаточно] вверх, пустили [по течению], ее [снесло] от места переправы [вниз]. Они не смогли переправиться к крепости и поплыли вниз. Наши и могольские воины, расседлав лошадей, стали с обеих сторон бросаться в воду, люди в лодке, [перепуганные] совершенно, не могли защищаться. Карлугач Бахши, могол, преследуя их, схватил одного из сыновей беков за руку и зарубил его. А что пользы? Дело зашло дальше этого. Его поступок стал причиной смерти большинства бойцов, находившихся в лодке. В одну минуту всех, кто был на реке, вытащили на берег и [почти] поголовно истребили. Из уважаемых вельмож Узун Хасана там были: Карлугач Бахши, Халил Дивана, Кази Гулам. Из них Кази Гулам сумел спастись, утверждая, что он [будто бы] раб, и был освобожден. Еще из уважаемых йигитов там был Сейид Али, который теперь при мне и пользуется почетом, а также Хайдар Кули и Кулике Кашгари. Из семидесяти-восьмидесяти добрых йигитов, кроме пяти-шести перечисленных, не спасся никто. /63а/
Услышав вести об этом, враги не могли больше оставаться в окрестностях Маргинана и в беспорядке ушли в сторону Андиджана. В Андиджане они оставили Насир бека, мужа старшей сестры Узун Хасана. Если Насир бек и не был вторым после Узун Хасана, то уже третьим-то он был, что и говорить. Это был опытный человек, мужество у него тоже было.
Узнав все обстоятельства и удостоверившись в неосновательности дела этих людей, Насир бек запер крепость Андиджана и послал ко мне человека. Когда те люди достигли Андиджана и увидели, что крепость заперта, они не смогли сговориться и впали в расстройство. Узун Хасан потянулся в Ахси, к своей семье, Султан Ахмед Танбал ушел в свою область, в Ош. Некоторые приближенные и йигиты Джехангир мирзы, забрав его у Узун Хасана, бежали и присоединились к Ахмед Танбалу, который еще не дошел до Оша.
Весть о том, что крепость Андиджан заперта, дошла до меня. Нигде не задерживаясь, я выступил из Маргинана на восходе солнца, а когда вернулась ночь, я прибыл в Андиджан. Повидавшись с Насир беком и его сыновьями — Дуст беком и Мариам беком — и осведомившись об их здоровье, я обнадежил и возвеличил их своей милостью и заботой. Отцовские владения, которые почти два года назад /63б/ ушли у меня из рук, милостью божией снова стали мне доступны и покорны в месяц зу-л-ка'да девятьсот четвертого года[285].
Султан Ахмед Танбал с Джехангир мирзой двигался к Ошу; едва они вошли туда, как и в Оше чернь тоже подняла бунт. Людей Танбала здорово поколотили и выгнали из Оша и, сохранив для нас крепость, послали к нам человека. Джехангир и Танбал со считанными людьми ушли в полном смятении и вступили в Узгенд.
Узун Хасан, которому не удалось войти в Андиджан, ушел в сторону Ахси. Пришло известие, что он будто бы проник в арк Ахси. Так как главарем зачинщиков смуты был именно он, то сейчас же по получении этого известия мы двинулись к Ахси, не задержавшись в Андиджане больше чем на четыре-пять дней. Когда мы достигли Ахси, то Узун Хасан, не будучи в состоянии ничего сделать, попросил о договоре и пощаде и сдал крепость. Пробыв в Ахси несколько дней, я направил и привел в порядок дела в Ахси, Касане и вообще на той стороне [реки], после чего отпустил могольских беков, которые пришли нам помощь, забрал с собой Узун Хасана с семьей и домочадцами и пришел в Андиджан, Касим Аджаб бек, который входил в круг приближенных и достиг при мне степени бека, был временно оставлен в Ахси.