Со стороны избы в печи были сооружены две так называемые гарнушки, ниши или углубления в кирпичной кладке. В некоторых местах такие ниши называют печурками. Гарнушки использовались для сушки варежек и носков, а то и шапок или платков, поскольку одна из их поверхностей была частью печного свода, толщина кладки в этом месте получалась всего в один кирпич (по среднему его размеру). По этой же стене была прикреплена ступенька (как мы её называли – приступка или приступок, кому как нравится), которая предназначалась для облегчения влезания на печь. Приступка (приступок) прикреплялась(лся) к двум вертикальным столбикам, установленным по границе печи с двух её сторон и упирающимся в пол и потолок. По верхнему краю печи проходило небольшое брёвнышко, как бортик, также прикреплённое к тем же столбикам. Подушка из-за этого брёвнышка всё-таки не так сваливалась с печи. Да и дедушка дополнительно (по заднему краю печи, у полатей) приделал к брёвнышку небольшую кривую загогулину (дугу) из ветлы, так что подушка с этой стороны лежала свободно, даже выходя сравнительно далеко за границу печи.
В печи, ближе к входу в чулан, в конструкции дымохода, на уровне головы взрослого человека, имелась небольшая ниша с дверцей, которая использовалась как шкафчик, в котором хранились лекарства, а также и другие мелочи, например, письменные и почтовые принадлежности, дедушкина тетрадь (журнал), в которой он вёл свои записи и финансовые расчёты.
Полати у нас располагались, как я уже говорил выше, над запечьем и представляли собой деревянную лежанку, на которой хранились валенки. Деревянный настил полатей был сделан сантиметров на тридцать выше лежанки печи. В случае необходимости валенки перемещались непосредственно на печь или на пол, а полати использовались как спальное место, чаще – для нас, детей. Но иногда и взрослым приходилось переходить на них, если сильно протопится печь. В этом случае получался очень сильный жар от лежанки, прямо нестерпимо горячо, хотя и подстелена какая-то ветошь. Даже кошка не могла находиться в такой жаре, тоже уходила на полати или спасалась где-нибудь в избе.
В «мирное» время запечье использовалось для хранения верхней одежды, как гардероб. Расхожая (повседневная) рабочая одежда, обувь, шапки, картузы или фуражки размещались непосредственно у входа, на загородке (перегородке) чулана (кухни). В лихолетье (это когда появлялся очередной телёнок, ягнята или поросята), оно, запечье, использовалось уже по другому назначению, именно для этих скотских ребятишек. Но в любом случае, при одновременном появлении этих ребятишек, запечье занимал телёнок, а прочая мелкота бегала по избе. Запечье было отгорожено от помещения избы дверцей почти метровой высоты. Понятно, что одежда на время поселения живности переносилась в другое место, в следующую комнату, горницу. При поросятах и ягнятах – ещё куда ни шло, можно было и не уносить одежду, а вот при телёнке такого сделать, то есть оставить одежду, было нельзя, потому что он начинал искать, попив молочка, чего бы ему такого заодно и пожевать, а тут как раз и попадётся какой-нибудь рукав.
Мелочёвка из скотиночек в виде поросят, ягнят и козлят не просто бегали по избе, а носились как бешеные, когда разыграются. Как в зоопарке в вольере молодняка – медвежата вместе с лисятами, зайчатами и прочими …чатами, …нятами, …сятами и …жатами. Носились вместе и дружно по избе, запрыгивали на кровать (дедушки и бабушки), спрыгивали с неё и, пробуксовывая ногами, неслись к входной двери. В горницу их не пускали, и того достаточно было.
Напротив входной двери стояла железная кровать бабушки и дедушки, на которую и запрыгивал этот молодняк. Около кровати, в продолжение широкой лавки, непосредственно под окном, находился сравнительно небольшой сундук с вещами дедушки и бабушки. На этом сундуке сидела бабушка, когда занималась пряжей шерсти на самопряхе или вязанием чулок, носков или варежек.
Со стороны чулана в печи имелось подпечье, ниша со сводом поменьше, чем свод топки. В это подпечье укладывались рогачи разных размеров, в зависимости от размеров используемого чугуна, а также чапельник для сковородки. Лучше сказать, вероятно, цапельник, от слова цеплять или цапать. В словаре, кстати, нет ни того, ни другого слова. Но есть, вероятно, как раз правильное название этому предмету – сковородник.
Внутри печи имелась металлическая подставка (решётка) для размещения на ней горючего материала (навоза или дров). Она же использовалась и как подставка для сковородки. Чугуны внутри печи ставились непосредственно на кирпичи, на под, либо ставились на таган, если необходимо было во время топки отдельно разогреть именно этот чугун. Тогда именно под ним и разводился огонь. Таган использовался и для готовки в чугунах на улице, чаще – при варке варенья. Таган у нас был не чугунный, а стальной, клёпаный. По металлическому ободу прикреплялись три ножки. Поскольку чугуны были разного размера, то и таганов имелось несколько. У нас их было два. Оба их на моей памяти сделал отец, когда работал кузнецом в нашей местной деревенской кузнице.