За Вилковым прудом, ниже по течению, несколько отдельно от деревни, стоял наш дом. Раньше и промежуток между Вилковыми и нами был застроен, и за нами, после Суминых (Жбановых), стояли дома. Но время потом всех расселило-переселило, как потом, в свою очередь, и нас. В начале 60-х годов к нам в гости приезжала семья Мостовых, муж, жена и двое детей. Они жили за Сумиными. Помятуя о прошлой полуголодной жизни, они привезли с собой чуть ли не мешок булок белого хлеба (образца последующего нарезного батона, как мы тогда называли эти батоны – «по 13 копеек»), баранки и сушки, конфеты. Я не скажу, что мы в это время жили плохо в смысле питания, но Мостовые этого не знали. Помню, что всем от этого было неловко, и им, да и моим родителям.
Это отец хозяина семьи Мостовых, Андрей Кузьмич, был арестован в ноябре 1932 года одновременно с дедушкой Васей и ещё одним их коллегой по несчастью, Калмыковым Степаном Андреевичем, и осуждён на пять лет. В феврале 1990 года все они были реабилитированы…
Были времена, когда мы уже на разрушенной Панюхиной плотине купались, а перейти эту размытую часть плотины можно было только в установленном купальном виде, если девчонки с нами были, или совсем без установленного, если были одни мальчишки, когда как. А перейти надо было обязательно, поскольку мы часто играли в Шубинском саду, по другую сторону лощины. Если считать от бывшей Панюхиной плотины, то при переходе через неё направо начинался как раз Шубинский сад, а налево находилась деревенька Восход. Можно, конечно, в обход, через Хорьков пруд (плотину) попасть в тот же Шубинский сад, с другой его стороны, да мы сравнительно часто бегали в этот сад и от Хорьковых. Реже – через плотину Вилкова пруда мимо деревеньки Восход (по низам огородов этой деревеньки либо непосредственно по самой деревне). Но так, через Панюхину разрушенную плотину, практически из центра деревни, было значительно короче. Да и собирались-то мы примерно в этом месте нашей деревни, где и находится эта Панюхина плотина. Здесь, можно сказать, находилось всё самое главное: правление колхоза (потом – отделение совхоза), клуб, магазин. Куда уж больше-то! А за этими всеми строениями как раз и находился весь наш «колхозный двор»…
Шубин – это бывший владелец этих окрестных земель, помещик, но не владелец деревень. Да он и не мог владеть нашим Кустом, поскольку эта деревня появилась практически сразу после Октябрьской Революции, а может быть, и на год-два раньше. В то время из ближайших к хутору Шубина деревень была только Молоково. Место это называлось дачей, а в епархиальных сведениях 1911 г. оно названо хутором Шубина. Кстати, прочитав мои записки об этом в интернете, жительница Самары, Наталья Викторовна, родственники которой жили когда-то в этих местах, сказала, что её дядя родился в тех же Кустах в 1911 году. Так что начало деревни Кусты можно полагать с этого года, а не с того, который я указал по предположению. Ещё Наталья Викторовна написала, что её бабушка, 1926 года рождения, в детстве бегала играть в Шубинский сад. Моя мама тоже с этого же года. Только она родилась в Троицком, а после раскулачивания в 1929 году их семья переехала в Восход, который находился через лощину от Куста. Переехали они немного после 1930 года. Так что вполне возможно, что детьми мама и бабушка Натальи Викторовны были знакомы, может быть, даже и вместе играли в этом саду, но уж в школу-то точно ходили вместе, поскольку школа на эти две деревни была одна, в нашей деревне…
Землю эту помещику дал царь за какие-то заслуги перед Отечеством. Может быть, и не самому Шубину, а его предшественнику. Дом у Шубина, как говорили старики, был очень красивый, большой, каменный, с большими подвалами. Пруд перед домом, при нас – Хорьков пруд, был устроен для купания. Это не совсем Хорьков пруд, а тогда – следующий за ним, получался под огородом уже Щедровых, наших односельчан. Дно пруда было кирпичное, но при нас уже заросшее илом, до кирпичей не добраться было. Думаю, что воду для пруда собирала плотина, расположенная за домом бабушки Маши, Панюхинская плотина. Других плотин в этом месте, похоже, что и не было.
Сад был большой, в саду много больших деревьев, что для степной зоны весьма необычно. Но, что хочется отметить, из больших деревьев совсем не было осин, тополей, берёз и дубов. Да и хвойных не было, они у нас в степной зоне не росли. Были, кажется, ясень и вяз с необхватными для детей стволами, канадский клён. Много сирени. Весной прямо разноцветье этой сирени. И очень много было шиповника. У дедушки Васи было больное сердце, так что мы с братом зимой часто ходили за шиповником в Шубинский сад (дедушка потом заваривал чай из этих ягод). Поскольку в степном краю такие сплошные заросли были как конструкции для снегозадержания, то добраться до ягод шиповника было часто проблематично.