Элиас вздохнул.
«Зачем нам масло? — возразил маме его тихий голос, тот, которого никто, кроме Элиаса, не слышал. — А мука зачем? Разве кто-нибудь ест муку? Я прекрасно могу прожить и без масла, и без муки».
Его громкий голос промолчал. Он знал, что возражать бесполезно. Если мама говорит, что ей именно сегодня надо забрать книгу в библиотеке, она заберёт её, даже если в библиотеке случится пожар. А если мама уверена, что ей нужны масло и мука, она их купит, даже если разразится землетрясение.
Правильней всего — молчать и не капризничать. Так что Элиас, набравшись терпения, дождался, пока мама наговорится с библиотекаршей. Потом он не пикнув отстоял с мамой очередь к банкомату, потом долго спокойно ждал в переполненном супермаркете, пока освободится тележка для покупок. И только взглянув на полки с товарами, Элиас оживился. Его вдруг осенило, что бабушку надо кормить. Но чем? До сих пор он не имел ни малейшего понятия о жизни бабушек. Ни мух, ни червяков они, конечно, не едят. Мука и растительное масло им тоже вряд ли придутся по вкусу. Как жаль, что он не расспросил Викторию, какие кушанья нравятся её бабушкам! Он так увлёкся, подбирая одежду и обувь для бабушки, что совсем забыл о том, что её нужно кормить…
Элиас решил присмотреться к продуктам, которые складывали в свои тележки разные бабушки, пришедшие в магазин. Одна, круглая точно шар, как раз катилась по проходу между стеллажами и, подкатившись, остановилась недалеко от Элиаса. В её тележке было несколько бутылок пива, большущая буханка хлеба и длиннющая колбаса. Элиас дождался, когда мама скрылась в хлебном отделе, и подошёл к бабушке-шару.
— Вы всё это купили себе на ужин или этого вам хватит на несколько дней? — Элиасу не терпелось услышать ответ.
Бабушка-шар чуть не задохнулась от возмущения и крикнула:
— Какая наглость! Ах ты негодник! Не суйся не в своё дело!
Элиас, испугавшись, быстренько улизнул в соседний отдел. Было непонятно, почему эта бабушка так рассердилась. Он только хотел узнать, много ли она ест.
Теперь он подошёл к бабушке сухонькой, худенькой. На ней был элегантный костюмчик с меховым воротником. Она как раз остановилась перед витриной-холодильником, выбрала какой-то пакет и положила в свою корзину.
Элиас подошёл ближе, чтобы разглядеть, что же в пакете. На нём была нарисована сковорода, а на сковороде что-то розовое, очень похожее на червяков — скрючившихся противных червяков или гусениц. Элиас удивлённо уставился на бабушку.
— Вы любите червяков? — спросил он. — Жареных или сырых?
— Вкуснее всего они с майонезом, и ещё надо сбрызнуть их лимонным соком, — весело засмеявшись, ответила сухонькая бабушка и ушла. В дальнем конце отдела замороженных продуктов появилась мама Элиаса.
— Я тебя повсюду ищу, а ты тут рыбу разглядываешь! — Мама покачала головой.
— Разве это рыба? — Элиас недоверчиво показал на пакеты с розовыми червяками.
— Это креветки. Может, ты думаешь, что я это куплю? Ошибаешься. Слишком дорого, да и никто у нас их не ест.
Взяв Элиаса за руку, мама направилась к кассе. Элиас испугался. Чем же ему кормить свою только что вылупившуюся бабушку? Неужели она умрёт с голоду? Нет, он этого не допустит!
И тут он увидел седенького дедушку, который как раз положил в свою корзину пакетик с яичным печеньем. Дедушка от нетерпения причмокивал губами, а как только расплатился в кассе, торопливо разорвал пакетик, сунул в рот печенинку и от удовольствия закатил глаза.
— Мама! Купи мне яичного печенья! — Элиас потянул маму за рукав. И, встретив её взгляд, поспешно добавил: — Пожалуйста!
Мама взяла со стеллажа пачку яичного печенья и отдала Элиасу.
— Только не съедай всё сразу, — предупредила она.
— Нет-нет, не буду, — обещал Элиас, вернее его громкий голос. А тихий голос, которого никто не мог услышать, кроме Элиаса, добавил: «Ни одной печенинки не съем».
Элиас, правда, засомневался: а вдруг у седеньких бабушек совсем другие любимые лакомства, чем у седеньких дедушек? И ещё: сколько яичных печенинок они съедают за день?
На самый крайний случай, если вдруг окажется, что его бабушка невероятная лакомка, найдётся немного мелких денег в копилке, вспомнил Элиас.
Глава 8
Оп! Лупалей-упалей, манясива-учалива игоголла!
Дома Элиаса ждал сюрприз. Когда он вошёл в свою комнату, в первую минуту ему показалось, что в ней похозяйничали грабители. Корзина перевёрнута вверх дном, всюду разбросаны носки и гольфы. Рисунки Элиаса кто-то расшвырял, они валялись на полу, а один рисунок, самый красивый, даже был порван! Тот, на котором Элиас нарисовал торт с семью свечками. Торт, который ели в день рождения Элиаса! Этим рисунком Элиас гордился, потому что все говорили, очень хорошо получилось. Теперь же от него осталась половина, и та — мятая и чем-то перепачканная. Ну что за безобразие! Элиас не на шутку разозлился. Он поднял с пола несчастную половинку рисунка и уже хотел побежать к маме, пожаловаться, — как вдруг заметил на краю листа маленькие полукружия. Элиас вытаращил глаза. Картинку не порвали, её обкусали! И он сразу понял, что это сделала, конечно, бабушка, кто же ещё!