Комната мальчика небольшая, но кроме него в ней никто никогда не жил, поэтому она принадлежала только ему от пола до потолка. В ней можно было оставить вещи так, как он хотел, и бабушка никогда ничего не меняла, лишь изредка напоминала, что пора протереть пыль или перебрать комод.
Крепкая деревянная кровать, сделанная дедом Стефана, смотрелась довольно громоздко, но мальчику она как раз из-за этого сильно нравилась, это был его корабль для путешествий по ночному небу, бескрайним океанам и бушующим морям.
Вообще, он был ещё тот выдумщик. Таким людям неведома скука. Привыкший всё время что-то делать, Стефан мастерил, чинил сломанные вещи и часто смеялся, что сколько не работай, дела только прибавляются.
Дора много занималась садом. Как-то она рассказывала, что её мама очень любила пионы, поэтому этим цветам выделялось особое место в самом в сердце цветника. Их никогда не срывали, чтобы поставить в воду или засушить лепестки.
Стефан частенько рисовал, сидя за чайным столиком, пока Дора занималась домашними делами.
Мальчик не упускал возможности остаться в своих мечтах. Ему нравилось наблюдать за облаками, лёжа на траве, представлять себя ветром, тянущим в даль больших пушистых слонов. Изредка он забывался сном под яблонями и просыпался от того, что Дора звала пить чай с печеньем и пастилой.
В один из первых дней, после приезда, Стефан решил порисовать, он открыл палетку с красками и обнаружил, что некоторые цвета уже почти закончились, а это были самые нужные цвета для него: зеленый, желтый, голубой, коричневый. И как он мог забыть про это?
Дора заметила настроение внука. От настоящей бабушки ничего не утаишь, не так ли?
– Что случилась, дорогой? – спросила она самым ласковым тоном на свете.
– Краски почти кончились, – вздохнул Стефан.
Магазин довольно далеко, да и кроме муки, масла и мороженого там ничего не купишь. За художественными принадлежностями нужно ехать ближе к городу, а это почти три часа туда и столько же обратно.
– Так вон их сколько, – улыбнулась Дора и обвела сад рукой.
Стефан подумал, что она шутит.
– Ими же нельзя рисовать.
– Это почему?
– Цветами не рисуют, – уверенно ответил Стефан.
– Это мы ещё посмотрим!
Дора взяла планшет с бумагой, среднюю кисть, ступку, марлю, воду и направилась к клумбе.
– Сегодня рисуем петунии! – торжественно объявила она.
Взяв пять самых ярких петуний, Дора растолкла их в ступке, добавляя по нескольким каплям воду. Процедив кашицу через марлю, она обмакнула кисть в получившуюся жидкость и стала ею рисовать! И ведь не поспоришь – отличный розовый цвет оставался на листе!
– Это же акварель! – обрадовался Стефан, он был в полном восторге.
– Нет, милый, это обычные волшебные краски, – ответила Дора и глянула на него хитрым взглядом, – Сам хочешь попробовать?
Стефан взял листья петунии, размял в кашицу, добавив воду. Затем процедил через несколько слоёв марли и у него получился замечательный зелёный. Им он дорисовал стебель и листья.
– Вот это да! – удивился мальчик, – А я и не знал, что так можно.
– Теперь знаешь, только никому не говори, это будет наш секрет. Хочешь, сделаем клубничную краску?
Стефан вместе с Дорой без устали делали краски. Из земли и глины получались темно-серый и красно-коричневый, из листьев и травы – зеленый, из лепестков розовый, желтый, фиолетовый, из ягод – красный.
– Как же это интересно, – довольно говорил мальчик, когда получал новый оттенок.
– Это ещё не всё, – отвечала Дора и пошла в дом.
Пока бабушка собирала продукты, из которых можно делать краски, Стефан нарисовал для неё большое сердце.
Из крепкого чёрного чая получался хороший коричневый цвет, из каркаде – гранатовый, морковный сок пригодился для рыжего.
– Когда-то я шила игрушки и расписывала их кофе, – вспомнила Дора, – Хорошие коты получались, полосатые, усатые, как положено.
– А можно мне попробовать?
– Сшить игрушку?
– Нет, порисовать кофе.
– Только его нужно покрепче заварить, – предупредила Дора.
Кофейные рисунки выходили хорошо, даже очень, цвет был насыщеннее, чем от некоторых листьев и лепестков, линии получались более чёткие.
– Как же это удивительно, – восхищался Стефан, – Я и не подумал бы никогда, что чаем или травой можно сделать такие красивые рисунки.
– Много чудесного на свете, Стефан, мы так мало о нём заем.