Чувствую, как Игорь наматывает мои волосы на кулак и тянет на себя, но не больно, а так, чтобы видеть мое лицо, и шепчет у самого уха:
- Скажи, что мне сделать сейчас?
- Изыди…- на пике возбуждения свою непокорность получается проявить только так.
В ответ слышу хриплый смех и высказанное с досадой:
- Вот же упёртая чертовка…
И снова поцелуи-укусы по цепочке позвонков в тандеме с острой лаской груди руками… Чёрт, я этого больше не вынесу.
- И-игорррь…- это всё клятые гормоны, это не я рычу скорее угрожающе, чем просяще, слыша в ответ:
- Да, милая… - и снова резкая наполненность, подстёгнутая смачным шлепком по нижним девяносто.
Ох ты ж чёрт, так не должно быть! Это всё долгое воздержание вкупе с гормонами и алкоголем заставляют чувствовать всё так остро, с ноткой боли в очередном движении тел навстречу друг другу. Не могут простые ритмичные движения, известные и старые как мир, доводить до такого исступления и максимальной потребности в человеке, особенно в тот момент, когда вы близки настолько, что ближе уже просто некуда.
«Кажется, я попала! Надо скорее уносить отсюда ноги», - с этой мыслью подступил очередной оргазм и полностью ушли силы из тела.
Обмякнув, просто падаю на подушку и из последних сил выдаю:
- Я спать.
И уже где-то на грани сна слышу самодовольное, но с теплотой в голосе:
- Спи девочка моя, я рядом.
***
Просыпаться, когда на подкорке мозга стучит мысль «Чёрт, Аня, ну ты и собака на сене»,- это то ещё удовольствие. Открываю глаза, нервно проверяя наличие Котова рядом, и облегчённо выдыхаю, когда понимаю, что я одна в постели.
Нет, меня, как ни странно, сейчас не мучит похмелье, хотя все предпосылки к этому были, не болит голова и не стучит мозг о черепную коробку. Не стучит, по-видимому, потому, что мозга-то в головушке не оказалось - съехал, родимый, предварительно не уведомив хозяйку. Ведь, если бы этот пресловутый орган был на месте, не было бы того, что было этим утром, и моё лицо сейчас не озарялось бы неконтролируемой улыбкой насытившейся кошки.
Да твою мать, если по-честному, то я даже не жалею о произошедшем, а лишь судорожно соображаю, как всё вернуть на круги своя и остановить танк по имени «Игорь Котов». Н-да, дорогуша, надо было думать до того, как пускала лиса в курятник, а не ныть сейчас «ну как же так»…
Так, ладно, хватит рефлексировать, надо вставать и быстрее уносить отсюда ноги, при этом не обидев Сеню.
«Черт, а что же ты, Анечка, не думала о Сене, когда с Игорем тут позы из Камасутры опробовала?» - о, а вот и он, стыд, родимый, объявился на пару из благоразумием.
Мозг, мозг позовите с собой! Он мне ой как нужен сейчас. Он, а не поющий эстроген, до блаженства обрадовавшийся внезапно поступившему тестостерону.
Капец, тело как кисель, костей совсем не чувствую, и такая легкость, словно я не сексом занималась пару часов назад, а месяцок на курорте провела. Глупо, но я сейчас глазами проверяю наличие конечностей. Руки-ноги, конечно же, на месте, но увиденное заставляет мои глаза тут же открыться на всю возможную ширь. Это что такое?
Перевожу взгляд на грудь, живот, и пулей бегу к ростовому зеркалу, которое находится в смежной ванной.Тут же поворачиваюсь к зеркалу спиной и выкручиваю шею так, чтобы убедиться, что вся спина, попа и бедра сзади укрыты тёмными пятнышками-синячками; поворачиваюсь лицом и облегчённо выдыхаю: на шее и скромной зоне декольте этих меток нет, а вот грудь, живот, бёдра - точно такие же, как и вид сзади.
- Ну, привет тебе, далматинка - обращаюсь к своему изображению.
Я его убью, вот как только увижу, сражу же пристукну. Честное слово, поступок подросткового ума, на кой это нужно было делать? Через пару дней свадьба подруги, на которую мне теперь уже не в чем идти. То платье, что я подобрала себе, не прикроет вот этого непотребства!
- Взрослый же серьёзный мужик, и на тебе…, - ворчу, залезая в душевую кабинку. Но не успеваю закрыть за собой стеклянную дверцу и открыть воду, как слышу стук в дверь и голос подруги:
- Ань, можно?
Твою мать! Судорожно соображаю, чем бы прикрыться и, не найдя вблизи ничего кроме маленького полотенца для лица, собираюсь крикнуть в ответ «Нет, я голая!», как Сеня,видимо, восприняв молчаливую паузу за согласие, открывает дверь. Я лишь причинное место успеваю прикрыть.