На указанном перекрестке он оказался точно в назначенное время. Сумерки только-только накрывали Москву, фонарей ещё не зажигали и лишь самые осторожные водители уже включили габаритные огни своих автомобилей.
Вадим пригляделся к окружающей обстановке и вид заброшенного, полуразрушенного и разворованного до крыше дома произвел на него удручающее впечатление. Он прикинул, сколько могут стоить сейчас эти развалины и можно ли их приобрести, с отвращением подумал, что место для переговоров выбрано отвратительное, а потом глянул на часы и отметил, что деловой партнер опаздывает уже на двенадцать минут. Подобного рода разгильдяйство всегда раздражало Вадима и он наметил себе ещё семь минут ожидания, после чего решил уйти.
На третьей минуте он неожиданно приметил, что сквозь проем без дверей разрушеного дома вышли двое мужчин, не добрались до разрешенной дорожки перехода, а прямо через кусты и газоны пересекли бульвар, а там, возле магазина "Форт" сели в "москвич" цвета "мокрый асфальт" и тут же уехали.
Не создавалось впечатления, что оба мужчины залезли в эти развалины, чтобы справить малую или большую нужду - оба были сумрачны и деловиты.
Вадим неторопливо прошел их путем к разрушенному дому и остановился возле лестницы вниз, которая упиралась в закрытые железные двери. Он постоял у верхних ступеней несколько мгновений, потом спустился и дернул дверь за железную ручку. Она подалась, скрипнула и чуть приоткрылась. Вместе с волной вони, хлынувшей навстречу, Вадим различил в темноте едва слышный стон.
Вадим был острожным, предусмотрительным человеком, но ни в коем разе не трусом. Он выждал почти три минуты перед тем, как шагнуть за дверь.
Стоны не повторялись и Вадим пошарил рукой возле косяка, пока не наткнулся на выключатель, и едва он нажал на него, как под низким потолком вспыхнул свет голой электролампочки.
Длинный каменный коридор уходил в глубь здания, вдоль него было видно несколько дверей и одна казалась приоткрытой. Вадим вытащил из кармана пистолет, дослал в ствол патрон и поднял предохранитель, негромко окликнув.
- Есть тут кто?
В ответ ему пискнули крысы, что, как ни странно, Вадима успокоило. Ровным и безостановочным шагом он прошел до прикрытых дверей, толкнул их, почувствовал, что к вони примешался ещё острый запах алкоголя, опять же нащупал выключатель и нажал на него.
Среди перевернутых стульев и табуреток, опрокинутого стола лежало тело хорошо одетого мужчины. Из под левой лопатки торчала тяжелая рукоятка ножа, лезвие которого, судя по всему - по самую эту рукоятку и ушло в сердце. Мужчина лежал ничком, крови не было видно.
Спокойней, приказал себе Вадим и более минуты стоял в дверях неподвижно, переводя взгляд с одного предмета на другой. Несколько удивил его открытый холодильник, набитый не столько продуктами, сколько различными бытовыми вещами - вплоть до дамских вечерних туфель.
Он острожно шагнул в глубь комнаты, наклонился, кончиками пальцев взял мужчину за голову и приподнял её от пола.
Оба глаза бедолаги были прищурены, длинные ресницы затеняли цвет зрачков, но по четкой линии чуть искаженного в болезненной гримасе рта Вадим без всяких сомнений определил сразу - это тот самый красавец, который был у него на кортах в июне: Алексей Толбуев. Не было так же никаких сомнений и в его смерти. По тяжелой фигурной рукоятке, торчавшей из спины, Вадим определил, что били не ножом, а кинжалом, следовательно лезвие, длинной никак не меньше двадцати сантиметров. Клинок наверняка пробил ребра, легкие и насквозь прошел через сердце. Никакой информации Леха Толбуев уже не мог дать никому. И - никогда.
Вадим разогнулся и, стоя все на том же месте, присмотрелся к обстановке, пытаясь найти хоть какой-то знак для себя, но такового не нашел, определив лишь по некоторым деталям, что обитала здесь скорее всего женщина, а не сам Алексей. От неё остались лишь туфли в холодильнике, тюбик использованной помады, массажная щетка, да разорванные колготки. Никакого письменного стола, а уж тем более сейфа здесь не было, стало быть всю свою информацию Алексей держал в голове, которая уже ни на что не была пригодна.
Поначалу Вадим составил план всех действий которые сейчас надо свершить, потом перепроверил себя, а уж потом принялся за реализацию плана. Носовым платком вытер все, чего касался, выключил везде свет, вышел из подвала, отошел от развалин за квартал, нашел телефон, набрал 02 и, когда убедился, что его слышат хорошо произнес быстро и четко.
- Сообщаю, что в подвале развалин дома напротив магазина "Форт"...
Его поняли сразу, но попросили дополнительных уточнений, которых он, разумеется, не стал давать, повесил трубку таксофона и ускоренным шагом двинулся к станции метро. Он разом решил, что никому из своих партнеров ничего о случившемся не расскажет, никаких планов менять не будет. И правильно - надо было поскорее улетать отсюда, как можно дальше.
... Того же мнения придерживалась и Ольга из крысиного подвала, но только "улетать" она решила значительно дальше, чем Вадим.
Убийство Лешки Толбуева практически произошло на её глазах. Он явился к ней в подвал час назад решительный и веселый, сунул деньги на самолет до Питера и без всяких церемоний погнал прочь. Пока она скандально требовала настоящих денег - в подвал ворвались двое парней, Ольгу оглушили ударом по голове, а когда она очнулась, то увидела, что Лешка уже лежит на полу ничком. С ножом в спине и - не шевелится.
Ольга тут же встала, подхватила из вещей, что под руку попалось и ушла. Она безразлично подумала, что дядя Лешки - Максим Петрович, не стал искать каких-то ухищрений в борьбе со своим племянником за фирму. Испугался и принял традиционные меры своей защиты. Нанял пару парней, те выследили Лешку и сделали свое дело просто, по старинке, но достаточно эффективно.
Каждый получил свое.
Теперь наступила её очередь.
Пока в душе сохранялось тупое равнодушие, она забралась по разбитым лестницам дома над своим крысиным подвалом до последнего этажа, кое-как выбралась на чердак и протиснулась в слуховое окно.
За краткий миг полета до асфальта во дворе, у неё не промелькнуло ни одной мысли - уже мертвой она упала на землю.
глава 9
- Вот так, девочки! - Вадим с фальшивой веселостью поднял бокал с шампанским. - Мы с Вадимом отправляемся на заслуженный и оплачиваемый отпуск, а вы тоже получаете оплачиваемый тайм-аут. Встречаемся через три месяца, точнее - в ночь под Рождество - И все будет как раньше? - радостно спросила Рая.
- Будем думать.
- Не будет, - мягко улыбнулась Юлия. - Ты, Вадим, просто выгнал нас, но сделал это, как всегда, красиво. Ты не позовешь нас на Рождественскую ночь. Ну что ж, спасибо и на этом.
- Юлия, - Голубев тронул её за руку. - Теперь я тебе говорю. Мы возвращаемся и я тут же тебе звоню. Через месяц с небольшим.
Она посмотрела ему в глаза долгим взглядом своих фиалковых глаз и ответила ровно.
- Тебе я верю.
- Чего-то вы мужики, крутите, но я никак в разум не возьму в чем этот крутеж! - весело сказала Александра. - Испуганные вы какие-то! Вы ж весной сулились, что и нас с собой возьмете на Средиземное море, ну да хрен с ним, с морем. Желаю вам там поймать триппер вместе с сифилисом, коль вам этого уж так хочется.
- Ага. - подхватила Елена. - Это интересный, кстати, вопрос. Мы здесь без вас, надо понимать, должны себя вести как невесты перед венчаньем? А мы бы и не против, но тогда, мальчики, добавьте нам к отпускным деньгам ещё долларов по двести.
- Деловой ты человек, Елена, - одобрил Вадим. - Но не думай, что и другие дураки. Мы можем вам и по тысяче долларов добавить, а вы все равно будет гулять напропалую. Сторожа мне к вам что ли приставлять? Нет уж, делайте что хотите, но потом...
Он выдержал паузу. Собственно говоря, именно ради этого момента, именно ради выхода на эту тему разговора и был устроен этот прощальный обед в тихом загородном ресторанчике. Девчонки, к радости Вадима, вышли на разговор сами, он только их слегка подтолкнул, поставил мышеловку и теперь следовало лишь взвести пружину...