— Я хочу купить просторную квартиру на мансарде с каким-нибудь отличным видом. Обустрою там все в типичном холостяцком стиле, куплю гитару, старый проигрыватель, винтажные пластинки…
Сиерра сжала руку отца и тепло ему улыбнулась.
— Это обязательно произойдет, вот увидишь.
— Сириус Блэк, имей совесть! — Послышался возмущенный голос Андромеды. — Я закрываю глаза на твое курение в окно, но, будь добр, хотя бы делать перерывы!
— Твоя взяла, дражайшая кузина, — крикнул мужчина в ответ и тут же потушил недокуренную сигарету.
Сиерра не стала перевозить много вещей — только самое необходимое для жизни и работы. Перси предусмотрительно подготовил для нее место, где бы она могла заниматься приготовлением разного типа зелий. С появлением в доме Сиерры стало гораздо уютнее, хоть она и всегда шутила по поводу своей хозяйственности, явно намного преуменьшая свои таланты. В любом случае Перси было достаточно того, что она засыпала и просыпалась рядом с ним, о большем он и не просил — лишь надеялся, что сама девушка ни о чем не станет жалеть.
Несмотря на свой скорый переезд, Сиерра старалась как можно чаще выбираться в дом Тонксов, чтобы повидаться с отцом и тетей. Бывало, что и Перси решался составить ей компанию, за довольно быстрое время став практически членом семьи. Андромеда всегда с удовольствием болтала с ним на разные темы, радуясь тому, что племянница нашла достойного и эрудированного парня, а не оборванца вроде своего отца. Сириус на эти заявления всегда смеялся и соглашался с кузиной. Его отношение к парню дочери также теплело с каждым днем, но все же однажды он хлопнул Перси по плечу и недвусмысленно намекнул о том, что, если тот обидит Сиерру, не досчитается не только зубов, но и пальцев.
Февраль закончился сильными морозами, а вместе с мартом пришла оттепель. Утром стояла теплая погода, под солнцем снег стремительно таял, образуя множество луж и слякоть, которая к ночи подмерзала, превращаясь в неровную ледяную корку. Сиерра шла по дорожке перед домом Тонксов, а Перси придерживал ее за локоть, надеясь предотвратить возможное падение. Андромеда приготовила обед и накрыла его в уютной светлой столовой, окна которой выходили на еще по-зимнему спящий сад. Сириус привычно налегал на мясо, игнорируя овощи, за что постоянно получал выговор от сестры. В целом Сиерра видела, что они неплохо уживались вдвоем, и Сириус всеми силами старался отвлекать женщину от дурных мыслей, касающихся ее мужа. Тед давно не подавал вестей, от чего Андромеда пребывала в постоянной тревоге, и только игры в шахматы с Сириусом и забота о любимом саде Теда не давали ей увязнуть в трясине переживаний.
— Сиерра, твой отец совершенно не умеет играть в шахматы! — сокрушалась Андромеда.
— Лунатик так говорил еще в школе, — усмехнулся тот. — Но что поделать, если в этом доме больше нечем заняться?
— Разумеется, особенно после того, как я спрятала от тебя все спиртное, — фыркнула она.
— Это удар ниже пояса! Сиерра, эта женщина буквально спрятала все, к тому же заставляет меня есть овощи, каши и не разрешает жарить стейки.
— Ты совсем не употребляешь клетчатку, зато жирное и острое — пожалуйста. — Андромеда всплеснула руками. — В твоем возрасте пора задуматься о своем здоровье.
— В моем возрасте! — воскликнул Сириус. — Я двенадцать лет своей молодости просрал в сортир, а ты мне предлагаешь есть клетчатку и делать с тобой растяжку по утрам.
Перси едва сдерживал смех, пока Сиерра уже вовсю хохотала и вытирала подступающие слезы.
— Я всю жизнь правильно питаюсь и забочусь о себе, и ничего, — оскорбилась Андромеда и швырнула в Сириуса кухонное полотенце.
— Старина Тед отрастил себе брюхо явно не на твоих харчах, состоящих из травы и… травы, — издевался Сириус и кинул ей полотенце обратно. Женщина с ловкостью его поймала и аккуратно сложила — так, чтобы не осталось ни единого залома.
— Знаешь, Сириус, ни одна нормальная женщина не сможет тебя терпеть!
— А кто сказал, что я выберу нормальную? С такими скучно: ни стейк с кровью не поджарить, ни виски перед сном не выпить.
— Если вы закончили, то сделайте погромче радио — «Поттеровский дозор» начинает вещание, — прервала их Сиерра.
— Мы еще обсудим это, — грозно подытожила Андромеда и прокрутила колесико волшебного приемника вправо.
Голос Ли Джордана поприветствовал слушателей и начал, как и всегда, с главных новостей. Порой они были хорошими для Ордена, но в тот вечер он со скорбью стал перечислять имена погибших маглорожденных волшебников. Среди незнакомых и смутно известных людей, как гром среди ясного неба прозвучало имя — Тед Тонкс. Ли вскользь объявил, что тот был убит егерями при попытке захвата в плен. Тед с честью принял смерть, решив, что это наименьшее из зол; лучше быть мертвым, чем пленником жестоких режимов Волан-де-Морта.
Андромеда, слушавшая эту информацию, изо всех сил сжимала пальцами кухонное полотенце. Когда Ли перешел к другой теме выпуска, женщина молча встала и едва не рухнула обратно, но Сириус молниеносно придержал ее за локоть и повел прочь. Сиерра уставилась перед собой остекленевшим взглядом, а перед ней, как наяву, проносились воспоминания, хранившиеся до этого дня глубоко в сердце. Тед всегда заботился о ней: с самого начала взял под свое крыло и старался, как мог, сгладить ее острые углы и притупить боль. Он всегда ее смешил — даже тогда, когда никто другой не мог вызвать и тень улыбки на губах сломленного ребенка, покупал десятки разных игрушек, с тоской наблюдая, как она всегда обнимала лишь одну куклу, которую взяла с собой из дома. Тед вечерами играл с маленькой Сиеррой в плюй-камни и взрыв-колоду, а стоило ей стать постарше — учил играть в шахматы и никогда не поддавался. Он всегда говорил: «Ты должна привыкнуть, что никто не будет подыгрывать тебе в жизни». Сиерра долго этого не понимала и злилась, что он не мог хоть разочек поддаться ей, и только спустя время истинный смысл его слов до нее дошел, и с тех пор она с теплотой вспоминала эти уютные вечера перед камином, когда они вдвоем сидели на мягком ковре и двигали красивые фигурки, выточенные из тяжелого мрамора. Тед с грустной улыбкой провожал ее впервые в Хогвартс, готовил ужасные супы, когда она болела, но так хотел быть ей нужным, что Сиерра не решалась сказать ему правду. Он всегда приезжал на вызовы Макгонагалл вместо Андромеды, выслушивал все, что юная гриффиндорка вытворяла с друзьями, а потом сообщал, что прикрывает ее в последний раз. И так было каждый вызов. Сиерра помнила, как Тед был горд за нее на выпускном, что даже украдкой вытирал скупые слезы так, чтобы никто не заметил. Но Сиерра все замечала и хранила эти моменты, каждый из которых был важным.
Очнувшись от личного омута памяти, Сиерра поднялась на ноги и почувствовала, что задыхается от рвущихся наружу эмоций и рыданий. Она начала хватать ртом воздух, не понимая, почему грудную клетку, словно придавило монолитной плитой. Паника захлестнула ее разум, сердце рвалось наружу, но тревога никак не отступала.
— Сиерра, посмотри на меня, — серьезно проговорил Перси и взял ее за плечи.
Она перевела на него затравленный взгляд, а затем вся боль, что комом нарастала внутри, вырвалась наружу в отчаянном крике. Перси уже видел ее такой, поэтому точно знал, что отпускать нельзя. Девушка вырывалась и старалась его оттолкнуть, но не могла.
— Пусти меня! Я убью их! Убью их всех!
Сиерра была похожа на раненного зверя, который метался из угла в угол; она задыхалась в собственных рыданиях и изо всех сил цеплялась руками за Перси, комкая ткань его свитера в нелепой попытке не потерять сознание от головокружения. Юноша осторожно сел и притянул ее к себе, усадив на колени. Сиерра поддалась и обняла его, утыкаясь носом в шею. Он кожей ощутил влагу от слез и гладил ее по волосам — медленно и плавно. Перси знал, что Сиерра ненавидела жалость по отношению к себе, но все же позволяла ему себя жалеть — это ли не высшая степень доверия?
Успокаивающие движения и легкое покачивание сработало — Сиерра начала успокаиваться и чувствовала себя опустошенной, словно все эмоции хлынули из недр сознания, и теперь на их месте ничего не осталось. Она выпрямилась и пересела рядом с ним, вытирая опухшие красные глаза.