Сиерра прерывисто вздохнула, вглядываясь в серые глаза Сириуса Блэка, и зажала рот ладонью. В ее глазах стояла пелена слез, отчего она видела лишь расплывчатый силуэт мужчины, который был ей отцом. Она знала, что Сириус ненастоящий, но его образ был здесь, и он такой реальный, что дрожь сковала движения Сиерры, а рыдания душили ее, застряв комом в горле.
Сириус склонил голову в бок, разглядывая ее, а затем так громко и яростно рассмеялся, что Сиерра от испуга выронила палочку себе под ноги и стояла перед ним — обездвиженная и беззащитная.
— Сиерра, отойди в сторону, — послышался спокойный голос хозяина кабинета.
Блэк испуганно обернулась, но тут же вновь переключила своё внимание на образ отца.
— Отойди, я прогоню его.
Сиерра всхлипнула и сделала шаг в сторону. Тогда боггарт перевёл взгляд на Люпина и трансформировался в полнолуние. Профессор четко произнёс «риддикулус», и лунный диск превратился в желтый воздушный шар, который сдулся и со всего размаха влетел обратно в шкаф. Ремус запер дверь и повернулся к своей ученице.
Она стояла неподвижно, дрожала, как последний осиновый лист на ветке, и тихонько всхлипывала. По ее красивому бледному лицу текли слёзы, оставляя на щеках чёрные дорожки от туши.
— Держи, это твоё. — Мужчина поднял палочку и протянул ей.
Приняв ее, Сиерра только сейчас заметила, как сильно у нее дрожат пальцы.
— Как самонадеянно считать, что я не поставлю на свой кабинет охранные чары, — усмехнулся Люпин, но, заметив, что девушка ни на что не реагирует, подошёл к ней ближе. — Съешь шоколадку, тебе полегчает. В мире нет ни одной проблемы, которую нельзя решить парой кусочков вкуснейшего шоколада.
Он так тепло и заботливо улыбался, что Сиерра неосознанно взяла у него шоколад и сунула в рот.
— Хочешь чай, Сиерра?
Девушка неопределённо кивнула.
— Присядь и дай мне пару минут.
Вскоре перед ней действительно стояла чашка горячего ароматного чая. Сиерра сделала маленький глоток и довольно зажмурилась, чувствуя, как живительное тепло растекается по венам.
— Зелёный чай с жасмином и мятой очень полезен перед сном и как средство, снимающее нервное напряжение.
— Профессор… — тихо начала Сиерра, — я пробралась в ваш кабинет, а вы отпаиваете меня чаем и угощаете шоколадом. Что это значит?
— Видишь ли, — Люпин тихонько посмеялся, — ты действительно взломала мои чары и пробралась сюда тайком, и, когда я шёл сюда, то был очень зол, но потом я увидел… то, что увидел.
— Вы пожалели меня, — догадалась девчонка. — Я не переношу жалость, профессор! Я просто хотела взглянуть в глаза своему главному страху, потому что он мучает меня, лишает сна. Мне казалось, что так я смогу освободиться.
— Ты так на него похожа, — прошептал Ремус. — Готова нарушить хоть тысячу правил, лишь бы добиться своего.
— Вы знали его?
— Да, Сиерра, мы учились вместе. Я, Сохатый, Хвост и Бродяга. Мы были лучшими друзьями.
Сиерра прислонила ладони ко рту, и из ее ледяных глаз вот-вот готовы были пролиться слезы.
— Мы были неразлучны. Сириус и Джеймс были словно братья — самые близкие люди, верные и преданные… Сириус столько раз рисковал своей шкурой ради Джима и впоследствии Лили, что я до сих пор пытаюсь понять мотивы его вероломного предательства.
— Андромеда тоже говорила, что все это похоже на чью-то неудачную злую шутку, — сдавленно произнесла Блэк.
— Я бы хотел, чтобы это было так. Но реальность такова, что Сириус предал Поттеров, убил Питера и пытался скрыться от правосудия за свои деяния, вынудив тебя всю жизнь носить крест своего проклятого имени.
Сиерра всхлипнула и сделала внушительный глоток из красивой фарфоровой чашки.
— Он любил меня? — сдавленно поинтересовалась она.
— Сириус был совсем молод, когда ты появилась на свет, они с твоей матерею не прожили вместе ни дня, но да, Сиерра, он любил тебя. Никто не верил, что его сердце можно растопить и наполнить такой всеобъемлющей нежностью.
Блэк усмехнулась.
— Тоже самое все говорили и о его невероятной преданности Джеймсу и Лили Поттер, однако они мертвы, а их единственный сын в опасности. Вы простите мне мой скептицизм в искренности отца?
— Тебе не станет легче, пока ты не узнаешь его. Отправься на каникулах в дом матери, там наверняка остались его вещи. Она единственная, кто все забрал. И вот еще, — Люпин порылся во внутреннем кармане поношенного пиджака и выудил оттуда небольшую колдографию, — оставь себе, если хочешь.
Сиерра увидела на ней четырёх парней в гриффиндорских галстуках, они обнимались и смеялись под сенью раскидистого дуба, что до сих пор растёт на берегу Чёрного озера. Справа явно молодой Ремус Люпин с мягкой, чуть смущенной улыбкой, далее Джеймс Поттер в квадратных очках и с галстуком на голове, подобно повязке, он широко улыбался и щурился от яркого солнца; рядом стоит красивый сероглазый и широкоплечий юноша, рукой манерно откидывает с лица темные волосы, он лениво улыбается и обнимает за плечи Поттера. А слева ютится полноватый и не очень симпатичный мальчишка, который явно хочет быть частью их команды, но его не принимают. Сиерре стало его жаль, ведь вскоре после этой колдо ее отец убил Питера Петтигрю. Улыбка спала с ее губ, и девушка протянула колдографию обратно.
— Мне это не нужно, спасибо. И я, наверное, пойду. — Она поднялась со стула. — Вы расскажете все Макгонагалл?
Люпин снисходительно улыбнулся.
— Это будет наш с тобой секрет.
Сиерра смущенно улыбнулась и стыдливо опустила глаза. У самых дверей ее нагнал доброжелательный голос профессора Люпина.
— Будь осторожна, Сиерра. И знай, что ты всегда можешь ко мне обратиться, необязательно вламываться в кабинет.
Чай это, множество новых открытий или обыкновенное совпадение, но впервые за полтора месяца Сиерра уснула крепким здоровым сном без сновидений.
Конец октября выдался скверным: дождь лил целыми днями, словно небо оплакивает свою боль утраты, ветер был таким порывистым и пронизывающим, что никакие шарфы не спасали от его колючих объятий. И именно на такой ненастный день выпал матч по квиддичу между Гриффиндором и Хаффлпаффом.
— Помолилась Посейдону ночью? — издевалась Сиерра, наблюдая, как подруга раздраженно надевает форму.
— Проклинаю тот день, когда решила стать частью команды, — буркнула Кира и махнула рукой в сторону окна. — Они вообще погоду видели? Нас просто унесёт в Гималаи!
— Насчёт этого не знаю, но заплыв через Ла-Манш тебе обеспечен. Передай им мой Bonjour.
— Я сейчас передам тебе мой пинок под твой наглый зад, Блэк!
Девушка рассмеялась и развалилась на кровати подруги, обняв ее подушку.
— Вуд козел, — заключила Кира.
— Потому что второй год не может уловить твои ментальные флюиды и пригласить на свидание?
— Нет! — Та резко обернулась и сверкнула гневным взглядом. — Соплохвост тебя раздери, Сиерра, я горячо пожму руку тому идиоту, который согласится тебя терпеть всю жизнь. Ты — сущий кошмар.
— Брось, Купер, — Сиерра улыбнулась, — я знаю, что это правда. И Фреда ты динамишь именно из-за милашки Олли.
— Я злюсь на Вуда не поэтому. — Она сделала акцент на последнем слове и отвернулась, завязывая тугой высокий хвост. — Он две недели через день гонял нас на тренировках по такой погоде, и, конечно, я заболела. Помимо прочего, у меня жар и насморк, поэтому утону я не в проливе, а в собственных соплях.
— Ему просто не хватает женской ласки. Исправь это.
Услышав разъяренный крик, Сиерра мигом спрыгнула с кровати. Точно в подушку угодила тяжелая расческа.
— Мимо! — хохотнула Сиерра.
— Я сейчас использую три непростительных разом, если ты не замолчишь, Блэк!
— Интересный способ избежать матча, но советую тебе придумать нечто менее радикальное.
— Я попрошу Фреда кинуть бладжер в тебя.
— Эй, Купер, несправедливо использовать его чувства к тебе против меня!
— Какая же ты идиотка, Блэк, вот правда. Иди в задницу.
Кира подхватила оставшиеся вещи и направилась в Большой зал. Сиерра уцепилась за ней хвостом, всю дорогу извергая свои шуточки.