После такой активной концовки дня, ребята очень быстро приготовились ко сну. Жора сказал, что всю ночь отдежурит один. Мы и спорить не стали. Солнце уже почти спряталось за горизонтом. Никто не захотел спать в трюме, поэтому гамаки подвесили прямо на палубе в рядок. Поднялся легкий и теплый ветерок. Запах моря, мерный шум волн и покачивание корабля убаюкивали.
Ребята о чем-то переговаривались. Мне всё сложнее становилось фокусироваться на словах. Тут в голове зазвучал голос Лены, а потом и Леи. Я не смог ответить не той ни другой и провалился в сон.
Утро началось с представления. Жора собрал нас всех в центре палубы. Достал замызганный кусок картона и дорисовал на нём несколько линий. Карта вспыхнула, приобрела магический блеск. Скинул ткань с ящика на нем обнаружилось три клетки. В одной сидел тукан второго уровня, в другой детеныш павиана третьего, а в последней живой кокос первого левела. Он, кстати, был самый буйный. Долбился в прутья, прыгал по клетке и злобно зыркал двумя маленькими буркалами.
Картмастер пафосно вскинул руку с картонным прямоугольником и направил его на клетку, словно прицеливаясь. Носатую птицу охватило магическое сияние, а через миг искр подхватил её, на ходу уменьшая и унес в карту.
— Вот! — торжествующе воздел он руку к небу, демонстрируя проступивший на картоне рисунок довольно искусно изображенного тукана. Следом он еще дважды повторил процедуру. Пусть это пока только одноразовые карты и заключать он может самых низкоуровневых существ, но начало положенно, а значит, уже скоро он будет сажать в бумажную тюрьму очень серьезных монстров.
— Ура! — завопила Мегида.
— Ура-а-а-а! — вторили ей остальная команда. Мы окружили засмущавшегося картмастера и засыпали его поздравлениями. Это важный шаг. Настоящее достижение. Жора всё больше менялся под нашим влиянием, чему мы все были очень рады.
Едва мы провели торжественный завтрак с тостами и всем таким началась мореходная рутина.
— Поднять якорь, водоросли вам в салат! — отдала команду Мегида, хватаясь за штурвал. — Поднять паруса!
Мертвая команда забегала по палубе. Заскрипела катушка, загремела поднимаемая якорная цепь. Зазвенели крепежи. Затрещали канаты. Захлопали, расправляясь паруса.
Корабль набирал ход. Берег удалялся. Мы все переглядывались и улыбались. Ветер обдувал лицо. Солнце подсушивало палубу. Впереди очередное приключение и даже богам фанмира неизвестно, что нас ждёт.
Грызлик забрался на самый нос корабля и с трудом балансировал. Он зубасто улыбнулся и радостно зарычал, посмотрев мне в глаза. И столько в этом взгляде было человеческого. Он словно благодарил меня за все те приключения, что выпали на его долю. Я заскочил к нему, ухватившись за канат.
— То ли еще будет, дружище! — закричал я, глядя как нос судна разрезает волны. Полет корабля пьянил. Никакая аура Ромового Джо и рядом не стояла. Я словно сменил расу на пикселя, ведь эйфория была, как от крыльев за спиной.
— Там спереди скальная полка, надо правее взять, — сказала Лена.
Я кивнул и отбил сообщение Мегиде. Та, высунув от усердия язык, с трудом начала ворочать руль. Кажется, кто-то прокачает себе Силу.
Чем глубже мы заходили в море, тем сильнее становился ветер, и корабль шел еще быстрее. Я, наконец, смог поговорить со всеми и выведать, что же все-таки случилось, когда нас унесла подземная река. Тихон поведал, что две могучих исполинских морских твари просто несколько секунд смотрели друг на друга, а потом скрылись под водой, уплыв каждая в свою сторону. Нимфа же смогла прояснить. Оказывается, огромный змей, это Йомунд, местный страж моря. Лох-Мерз в погоне за нами, чуть было не нарушил границу своих владений.
Огромный кит, проплывая мимо, ударил хвостом, окатив нас водой. Я так и замер пораженный зрелищем.
— О чем-то предупреждает, — задумчиво, проговорила Лена, сразу приковав к себе взгляды всей команды. В борт стали биться плывущие доски.
— Мертвец, прямо по курсу! — подал голос Жора, что летал вперед на разведку.
ТихийШелест: Впереди что-то большое и непонятное.
Я достал трубу, пригляделся. Просто черное пятно. Передал оптический прибор Лене.
— Лево руля! — закричала она, едва глянув в линзы. — Это водоворот.
Я снова отобрал бинокль для одноглазых. И действительно, воронка словно сидела в засаде, но теперь начала раскручиваться и расширяться. По всей видимости, давление в ней не только водное, но и воздушное, так как летящая мимо трехметровая гагара зависла в воздухе, беспомощно махая крыльями, не в силах перебороть стихию. Птица упала в море и начала кружиться в водовороте, пока не дошла до самого центра, исчезнув под водой.