Устроившись на стуле, Мессинг посмотрел на часы, стоявшие в углу за столом секретаря. На них было без десяти десять. «Символично, – подумал он, -сегодня десятое число и меня доставили сюда без десяти десять. Три десятки сразу. Значит, и беседа должна быть интересной, и касаться она будет скорей всего не моей судьбы, а какой-то отвлеченной темы, которая витает в воздухе, но уловить ее суть я почему-то до сих пор не могу. После проверки моих качеств Сталин более терпимо стал относиться ко мне, и я почувствовал, что мне уже не так сильно «дышат» в затылок. Качества …наверное, качества причина того, что я снова понадобился здесь. Надо настроиться соответствующим образом и перестать мандражировать.
Его размышления прервал голос секретаря, приглашавшего пройти в открытую дверь кабинета Сталина. Мессинг встал, одернул пиджак, поправил галстук и, глубоко вздохнув, словно в омут, медленно двинулся в кабинет вождя, зажав в кулак все свои чувства, чтобы в нужный момент резко развернуть их в случае необходимости для своей защиты. Сталин сидел за своим рабочим столом с карандашом в руках и просматривал какие-то документы, делая пометки на полях. Мессинг подошел и молча остановился у стола, не считая возможным прерывать работу хозяина кабинета. Наконец Сталин, подчеркнув что-то на последнем листке, отложил карандаш и поднял глаза на посетителя.
–Здравствуйте, товарищ Сталин, – сказал Мессинг, глядя ему в глаза.
–Здравствуйте, товарищ Мессинг, присаживайтесь,– сказал он и показал рукой на стул, стоящий возле приставного столика.
Сталин, проследив, как тот присаживается за стол, поднял телефонную трубку и заказал два стакана чая. Затем встал, подошел к рядом стоящему столику, взял в руку лежащую там трубку с вишневым чубуком, открыл коробку папирос «Герцеговина – Флор» и, ломая их, стал набивать ее душистым табаком.
–Как вам работается, товарищ Мессинг? Есть какие-то проблемы, просьбы?
–Спасибо, Иосиф Виссарионович, все чудесно. Выступаю с концертами, выезжаю в различные города, отвечаю на вопросы людей и сам задаю их.
– Это хорошо, когда у человека все складывается хорошо, когда люди счастливы и с уверенностью смотрят в будущее, тогда и в стране все хорошо. Правильно я говорю, товарищ Мессинг?
–Да, товарищ Сталин, – ответил тот, следя за тем, как последний раскуривает свою трубку.
–Вы интересный человек, Вольф Григорьевич, как говорит товарищ Берия, вы опасный человек. И эта опасность лежит в ваших необыкновенных способностях, в которых вы нас убедили.
Его монолог прервал стук в дверь, и на пороге возник секретарь с чаем на подносе. Он поставил один стакан перед Сталиным, а второй – перед Мессингом и молча удалился.
–Угощайтесь, – сказал Сталин и отхлебнул из стакана довольно изрядный глоток.
–Спасибо, – сказал Мессинг и тихо придвинул к себе стакан.
–Так вот, сейчас мы хотели бы услышать ваш совет относительно одного необычного дела. Дела, в котором не может разобраться даже товарищ Берия. Он испробовал все возможные способы, но результата не добился. Теперь вот хотим попросить вас подключиться к этому делу.
И он обстоятельно рассказал Мессингу о янтарной комнате и поставил перед ним задачу разобраться и дать соответствующие рекомендации.
–Это все так необычно, товарищ Сталин. Я не знаю, справлюсь ли я с этой задачей. Мне никогда с таким раньше не приходилось сталкиваться. Это же не живая субстанция, а что-то такое непонятное.
–Вот это вы и выясните. Если бы мы считали, что вы не справитесь, то вас бы тогда не пригласили и не доверили такое важное дело, – резко ответил Сталин.
–Я постараюсь, – ответил Мессинг.
–Вот-вот, постарайтесь и как можно быстрее. Вам дадут охрану и любых специалистов, которые будут нужны. Как у вас с работой? Мы можем послать вас в командировку в Пушкино и сообщим об этом в Госконцерт.
–Нет, нет, спасибо, – ответил Мессинг. – Мне ничего не нужно, я постараюсь сам разобраться в этом. Единственное, чтобы сотрудники музея выполняли мои просьбы, которые могут возникнуть в ходе изучения янтарного кабинета. А что касается командировки, то не надо. У меня сейчас пауза перед гастролями, поэтому я с удовольствием использую ее для решения поставленной задачи.
– Вот и хорошо. Будем считать, что договорились. Мы скажем дирекции музея о полном подчинении вам. Да, и просьба: обо всех результатах докладывать мне лично.