–Да вот она, – и он указал на небольшую металлическую лестницу за овальным зеркалом, ведущую наверх.
–Ну, давай наведем порядок, – предложил я и, взяв кресло, стал громить оставшиеся зеркала, затем со всего размаха ударил по пульту, который прогнулся от удара так, что торчащие сверху рычажки заклинило.
Затем, ступая по хрустевшим осколкам, мы подошли к лестнице и полезли наверх. Она упиралась в небольшую дверь, закрытую на щеколду. Открыв ее, мы оказались на крыше над центральным входом. Внизу кто-то курил, были слышны голоса, и доносился запах дыма, который струйками поднимался вверх, растекаясь по крыше. Значит, туда нам не было хода, поэтому мы тихонько, чтобы не греметь, пошли по крыше ( благо, уже были сумерки) в надежде найти пожарную лестницу. Мы обнаружили ее с торцевой части здания, которая выходила в скверик. Осторожно спустившись, мы перемахнули через ограду и оказались в переулке. Отряхнувшись, и посмотрев друг на друга, я и Эдвард двинулись в сторону ближайшей улицы.
Часа через два мы без особых происшествий добрались домой.
–Ну и что все это значит? – спросил Эдвард.
–А вот это очень интересный вопрос, – ответил я. – Над этим стоит хорошо подумать! Кому выгодно убийство посла, причем все так бездарно сделано. И что это за зеркальная комната, какую она играет роль? Как она действует? И действует ведь очень целенаправленно, мы с тобой это ощутили на себе. Мне кажется, что на первый вопрос у меня есть ответ. Помнишь, ты говорил о своем разговоре с Рейли, который туманно намекнул на некие ближайшие события? По – моему, это есть как раз то, о чем он говорил. Очевидно, посол играл ведущую роль в тех событиях, которые происходили на наших глазах. И скорее всего, пытался управлять ими, судя по тому, что зеркальная комната находилась в его кабинете.
–Скорее всего, ты прав, – ответил Эдвард. – Но как он мог организовать это дело, и кто эти люди, которые совершили убийство?
–Я думаю, мы скоро узнаем об этом, так как на таком автомобиле, который имеют убийцы, простые смертные не ездят. Надо теперь ждать реакции на происшедшее и большевиков, и германцев. Кстати, и мы сможем получить ответ на то, кому выгодно подобное. Если это какие-то бомбисты, то сразу будут приняты ответные меры, если это совершили власть предержащие, то тогда будет тишина и спокойствие. То есть, завтра все прояснится. Кроме этого, есть возможность вечером узнать кое-что, – сказал я, имея в виду встречу в ресторане.
Приведя себя в порядок, мы с Эдвардом разошлись каждый по своим делам.
Под флером агентов ЧК
Я направился в ресторан «Савой», где меня должен был ждать чекист Косарев. На этот раз он был какой-то подавленный: в одиночестве сидел за столиком и курил папиросу за папиросой, нервно оглядываясь по сторонам. Понаблюдав за ним издалека, я выдвинулся к столику таким образом, чтобы он сразу увидел меня. Заметив мое отражение в зеркале напротив, он напрягся как струна и резко повернулся в мою сторону. Увидев, что я один, он облегченно вздохнул, и, схватив рюмку водки, выплеснул ее в горло одним махом. Затем, воровато обернувшись, указал мне на стул напротив себя.
– Вы волнуетесь, господин Косарев? – поинтересовался я, усаживаясь поудобнее. – Или что-то случилось?
–Что-то случилось,– передразнил он меня.– Еще какое что-то!
Затем, наклонившись к уху, прошептал:
– Убили немецкого посла Мирбаха. Все ЧК стоит на ушах, пошли аресты всех и вся.
–Кто же мог такое кощунство совершить?
–Да я подозреваю, что в этом замешан кое-кто из наших. Уж больно лютует начальство. Проверяют всех, кто где был. Поэтому давайте сразу решим вопросы, и я побегу на работу, а то, не дай Бог, очередь дойдет до меня, а я не там.
–Хорошо,– ответил я, – где наши бумаги?
Он полез в портфель, вытащил оттуда свернутую газету и протянул мне. Я положил ее на колени и осторожно расправил. Внутри лежали отпечатанные на серой бумаге два мандата сотрудников ЧК и ордер на выдачу штабс –капитана. Проверив фамилии и печати, я сунул документы в карман пиджака, а в газету положил фунты стерлингов и протянул ее Косареву. Тот, посмотрев содержимое, бросил все в портфель и в буквальном смысле слова рванул к выходу. Посидев еще немного, я положил на стол пять рублей и тоже вышел из ресторана. Часы показывали десять часов вечера.
На улице особого ажиотажа не наблюдалось. По дороге проносились авто с вооруженными людьми разных политических взглядов: анархистами, эсерами, матросами, солдатами и т.д. Отличить их можно было только по лозунгам, которые они выкрикивали на ходу, или песням, которые они горланили. Попадались также и красноармейские отряды из рабочих, которые шли степенно, как на смену. Прохожих почти не было. Все старались до наступления темноты добраться домой и спрятаться там в относительной безопасности от того безобразия, которое творилось на улицах. Как ни странно, возле ресторана дремало несколько извозчиков. Сторговавшись с одним из них, я с комфортом доехал домой.