–Значит, ты говоришь, что получается так, что семья была и в то же время ее как бы не было.
–Да, так, и получается, – ответил он.
–Ну а в ту роковую ночь, о которой тут все говорят, ты был там?
Он с испугом посмотрел на нас, затем подумал и в конце концов утвердительно махнул головой.
–Ну, и ничего не хочешь нам рассказать?
Мой вопрос заставил волноваться его еще больше.
–Даже не знаю с чего начать, – наконец выдавил он.
–А ты сначала, так легче будет, – посоветовал я.
–Ну, значит, я задержался, из-за хлеба, что – то там, в пекарне поломалось. Приезжаю, стало быть, к дому, открываю ворота и заезжаю внутрь. Обычно меня там встречала охрана, а здесь смотрю – охраны нет, и во дворе стоит грузовик. Я заглянул туда – никого. Обернулся – смотрю, дверь в подвал приоткрыта, и там горит свет. Я сразу туда, открываю дверь и вижу, что все они там: и царь, и его жена, детки, слуги и охрана, стоят друг против друга какие-то бледные и напряженные. Потом смотрю, комиссар полез за револьвером, я тогда тихонько назад, и в это время на дом опускается огромная белая туча и покрывает всех стоящих внизу. У меня сразу отшибло память, а когда я пришел в себя, то увидел, что все охранники валяются на земле без сознания, а царя и его домочадцев нет. Я с трудом вылез оттуда, быстро на свою пролетку – и домой. Вот с тех пор и прячусь. И кажется мне, что кто-то постоянно следит за мной, и днем, и ночью преследует меня. Я потерял и покой и сон. Вот все так и было, говорю, как на духу. А теперь, что хотите, то и делайте со мной, – и он облегченно вздохнул.
Я молча подошел к нему и разрезал веревки, которыми были связаны его руки. Он вяло опустил их вдоль колен и даже не пошевельнулся.
–А какая по форме была эта туча?
–Ну, такая, как шар, теплая и успокаивающая, словно тихонечко говорила: не бойтесь, все будет хорошо. И опускалась она плавно, словно боялась сделать больно.
–Ну что же, спасибо тебе за рассказ, – и я протянул ему деньги. – А мы пошли. Как ты сам понимаешь, о нашем разговоре никому.
Он обреченно кивнул головой, находясь еще под впечатлением того, что с ним недавно произошло.
Выйдя на улицу, мы осторожно пробрались к нашему дому. Никитична уже спала, поэтому мы тихонько вошли к себе и стали совещаться.
–Ну что ты можешь сказать по этому поводу? – спросил меня Эдвард.
–Трудный вопрос. Во всяком случае, это не то, что сидит в янтарной комнате. Это что-то другое, пока неизвестное нам. Может быть, мы еще услышим о нем или столкнемся с ним. Но в любом случае, это что-то положительное и доброе к людям, – ответил я.
– Я думаю, поиски продолжать бесполезно. Больше того, что мы уже узнали, мы не узнаем, а попасть в поле зрения людей, которые расследуют это дело, можем. А нам этого не надо.
–А что ты узнал у своих? – спросил я англичанина.
–Кое-что узнал, – ответил он. – Нам готовы оказать всяческое содействие, даже выдать бумаги о том, что мы являемся работниками английской миссии. Рекомендуют нам ехать в Крым или Одессу, а оттуда пароходом или крейсером в Англию. Что касается расследования, то особых успехов нет. То есть ничего нового.
– Ну что ж, и то, что мы знаем, уже хорошо.
–Тогда давай с завтрашнего дня собираться в дорогу. А документы в английской миссии возьми на всякий случай, могут пригодиться.
И Тульский пряник в помощь нам
Утром мы стали думать, под каким видом нам почти через всю страну можно будет провезти доски, ведь их объем был не таким уж маленьким. И везти их надо осторожно, потому что они имели очень большую ценность, особенно в духовном плане. Ничего путного в голову не приходило. Сели пить чай. Наливая кипяток, Никитична засуетилась:
–Ой, я и забыла, я же к чаю испекла тульский пряник. Правда, не такой, как раньше, нет многих продуктов, но все равно очень вкусный.
И она принесла из кухни большой красивый пряник с изображением лисицы.
–Вот, кушайте на здоровье, – сказала она.
Пряник был действительно вкусный, буквально рассыпался во рту. Я был настолько удивлен четкостью изображения животного на нем, что не выдержал и спросил:
–Никитична, а как вы его печете, что так красиво получается?
– Да, очень просто, милок, готовлю тесто, беру доску, выдавливаю рисунок – и в печку.
–Стоп, какую доску? Я не понял. Пряник и доска, что может быть общего?
–Да вот так. Мне родственник, когда был в гостях, вырезал из липы несколько рисунков для пряника. И я под настроение беру один из рисунков и из теста пеку понравившийся мне пряник.
–То есть на доске вырезана эта лисичка и другие фигуры, которые делают пряник красивым?
–Вот видишь, ты все понял, – радостно воскликнула Никитична, усомнившаяся было в том, что я не могу познать такую простую истину.