— Я довольно давно не был в Багдаде, точнее, со времени войны. Большинство гостиниц расположено ведь за рекой, верно?
— Да, сэр. На улице Рашид.
— На берегу Тигра?
— Да. Самый большой отель — «Вавилонский дворец». Так сказать, официальная резиденция.
— А что вам известно о гостинице, которая называется «Тио»?
— Туда многие ездят. Неплохой ресторан, И заправляет там удивительный тип по имени Маркус Тио. В Багдаде юн — человек известный.
— Я хочу, чтобы вы сняли там для меня номер, мистер Шривейхем.
— Вы хотите… то есть вы не будете жить в посольстве? — испуганно спросил Шривенхем. — Но… но у нас уже тут все для вас устроено, сэр.
— Что устроено, может быть расстроено, — резко ответил сэр Руперт.
— Да, конечно, сэр. Я не имел в виду…
Шривенхем не договорил. Было ясно, что все равно потом виноватым окажется он.
— Мне нужно провести кое-какие переговоры деликатного свойства. И я выяснил, что в стенах посольства это сделать невозможно. Снимите для меня номер в отеле «Тио», ближе к вечеру я перееду, причем важно, чтобы мой переезд из посольства не афишировался. То есть я поеду в «Тио» не на посольской машине. Кроме того, мне потребуется билет на самолет в Каир на послезавтра.
Шривенхем совсем расстроился.
— Вы же предполагали пробыть здесь пять дней…
— Ситуация изменилась. Необходимо, чтобы я попал в Каир, как только покончу со здешними делами. Затягивать мое пребывание здесь опасно.
— Опасно?
Лицо сэра Руперта преобразила мужественная усмешка. Он снова стал другим человеком — не прусским ефрейтором, каким он только что представлялся Шривенхему, а обаятельным и скромным героем.
— Безопасность, признаюсь, никогда меня особенно не заботила, — сказал он. — Но в данном случае речь идет не только о моей собственной безопасности, но еще и о безопасности многих других людей. Так что, пожалуйста, сделайте все, о чем я вас попросил. Если билетов на самолет уже не продают, воспользуйтесь броней. А я до вечера пробуду в этой комнате. — Шривенхем только открыл было рот, чтобы выразить недоумение, как сэр Руперт пояснил: — Официально я болен. Приступ малярии. — Шривенхем кивнул. — Так что есть я не буду.
— Но мы могли бы прислать вам сюда…
— Двадцатичетырехчасовой пост для меня пустяк. Мне случалось в путешествиях голодать гораздо дольше. Делайте, что я вам велел.
Внизу Шривенхема окружили сотрудники, но он в ответ на расспросы только со стоном ответил:
— Целая драма плаща и шпаги. Никак не пойму, что это за фигура такая, сэр Руперт Крофтон Ли. То ли он от природы такой, то ли прикидывается. С этим своим широким плащом, бандитской шляпой и прочими причиндалами. У меня один знакомый читал какую-то его книгу и говорит, что, может, он и самохвал, но он действительно побывал во всех этих местах и все это с ним действительно было — а я как-то не представляю себе… Хоть бы уж Томас Райс выздоровел и взял на себя ответственность! Да, кстати, что такое «зелень Шееле»?
— «Зелень Шееле»? — переспросил его приятель и прищурился. — Кажется, это клей для обоев? Или нет? Какая-то отрава. Одно из соединений мышьяка.
— Вот тебе на! — изумился Шривенхем. — Я думал, заболевание. Вроде дизентерии.
— Да нет же, это что-то химическое. С помощью чего жены отправляют мужей на тот свет, а мужья — жен.
Шривенхем озадаченно молчал. До его сознания постепенно дошло одно неприятное обстоятельство: Крофтон Ли намекал ему, что у Томаса Райса, советника по Востоку при Британском посольстве, не гастроэнтерит, а мышьяковое отравление. Мало того, сэр Руперт еще сказал, что и его жизнь тоже в опасности. И объявил о своем намерении предстоящие сутки не есть и не пить ничего, что приготовлено в посольстве. Это потрясло Шривенхема до глубины его порядочной британской души. Он не знал, что думать.
Глава 10
Виктория, принужденная дышать густой коричневой пылью, в восторг от Багдада не пришла. Всю дорогу от аэропорта до отеля «Тио» ее оглушал невыносимый шум. С одуряющим постоянством гудели автомобили, раздавались свистки, людские вопли, и снова упорные, бессмысленные автомобильные гудки. Да еще в шум улицы тоненькой струйкой вливалась беспрерывная болтовня миссис Гамильтон Клиппс.
Так что в отель «Тио» Виктория приехала немного одуревшая.
От шумной улицы Рашид к Тигру вел узкий проулок. А там несколько ступеней вверх, и вот уже у входа в отель их встречает толстый молодой мужчина с ослепительной гостеприимной улыбкой от уха до уха и прижимает их — метафорически — к своей жирной груди. Очевидно, это и есть Маркус, или, правильнее сказать, мистер Тио, владелец гостиницы.