– Он сказал, что хотел пошутить, – сухо пояснил Ричард. – А револьвер случайно выстрелил.
Клейтон вздернул брови.
– Коммивояжер с заряженным револьвером в кармане? – удивленно произнес он.
«А он, оказывается, не дурак», – подумал Ричард.
– Наверно, мне не надо было его отпускать?
– В таких делах трудно бывает сообразить, как надо, а как не надо. Этот араб, в которого он стрелял, не ранен?
– Нет.
– Ну и правильно в таком случае, что вы не стали поднимать шум.
– Хотелось бы знать, что за этим стояло?
– Да, да… Мне тоже.
Вид у Клейтона был слегка растерянный.
– Ну, мне пора, – сказал он и второпях вышел.
Миссис Клейтон отвела Ричарда в гостиную, простор– ную комнату с зелеными драпировками и такими же диванными подушками, и предложила на выбор кофе или пиво. Он выбрал пиво, и оно тут же появилось, восхитительно охлажденное.
Она спросила, зачем ему в Кувейт. Он объяснил. Она спросила, почему он до сих пор не женат. Он ответил, что едва ли принадлежит к тем мужчинам, которые женятся, а миссис Клейтон на это решительно сказала: «Глупости». Из археологов, по ее мнению, получаются превосходные мужья. Она поинтересовалась: будут ли в этом году на раскопках женщины? Да, ответил он, ожидаются одна или две девицы. И конечно, миссис Понсфут Джонс. А что за девицы, воодушевилась миссис Клейтон, приличные? Но Ричард не знал, он же их еще не видел. Совершенно неопытные – вот все, что ему о них известно.
Миссис Клейтон его ответ почему-то рассмешил.
Тут вошел бойкий коренастый господин и был представлен Ричарду как капитан Кросби. А мистер Бейкер, сообщила ему миссис Клейтон, археолог, он выкапывает из земли удивительнейшие вещи возрастом в тысячи лет. Капитан Кросби, по его собственному признанию, никогда не мог понять, каким образом археологи так точно определяют возраст своих находок. И про себя считал, что, наверно, они просто-напросто беззастенчиво врут, ха-ха-ха! Ричард посмотрел на капитана Кросби с тоской. Нет, правда, не отступался капитан Кросби, откуда они знают возраст предмета, который нашли? Ричард ответил, что слишком долго объяснять, и миссис Клейтон поспешила увести его смотреть отведенную ему комнату.
– Он очень славный, – заверила она Ричарда по пути. – Но… вы меня понимаете, о культуре ни малейшего представления.
Комната оказалась очень приятная, и уважение Ричарда к хозяйке дома еще возросло.
Он сунул руку в карман и, к своему удивлению, вытащил какой-то грязный сложенный листок бумаги. Он точно знал, что с утра у него в кармане ничего не было. Ему тут же вспомнилось, как араб в приемной споткнулся и схватился за него. Проворные пальцы могли за это мгновение незаметно сунуть ему в карман бумажку.
Развернул. Бумажка была нечистая и перетертая на сгибах. Видно было, что ее не раз разворачивали и снова складывали.
В шести строках не слишком аккуратным почерком было написано, что майор Джон Уилберфорс аттестует некоего Ахмеда Мухаммеда как трудолюбивого, старательного работника, умеющего водить грузовик и производить мелкий ремонт и вдобавок безукоризненно честного – обычное письмо-рекомендация, какие дают при расчете на Востоке. Дата – полуторагодовой давности, что тоже обычно для Востока, где такие рекомендации хранят и постоянно носят при себе.
Нахмурив лоб, Ричард постарался со свойственной ему тщательностью восстановить в памяти утренний эпизод.
Факиру Кармайклу – в том, что это был он, Ричард не сомневался – грозила жестокая опасность. Он пришел в консульство – зачем? Чтобы спастись от преследования? Но вместо спасения столкнулся с еще большей опасностью. Там его ждал враг или подручный врага. Толстый коммивояжер, по-видимому, имел самые определенные инструкции, иначе как бы он отважился стрелять в Кармайкла прямо в консульстве на глазах у нескольких свидетелей? Значит, толстяк готов был на все. Кармайкл узнал однокашника, просил о помощи и исхитрился незаметно передать ему эту, казалось бы, совершенно невинную бумажку. Отсюда следует, что бумажка эта очень важная, и, если враги все же настигнут Кармайкла и при нем ее не обнаружат, они, безусловно, сопоставят факты и сообразят, кому он мог ее передать. А раз так, то что он, Ричард Бейкер, должен с этой бумагой делать?
Можно вручить ее Клейтону как представителю правительства его британского величества.
А можно оставить у себя до того времени, пока Кармайкл не явится за ней лично.
После нескольких минут размышления он избрал второе.
Но прежде всего следовало принять меры предосторожности.