– Еще одна тема там есть. Представь, что каждый твой шаг – это не просто шаг, а сражение. О каждом твоем действии одни сожалеют, а другие радуются. А представь, что радуются те, кто хотят твое мясо рвать и на костре жарить…
– Неужто ты и, правда начитался и решил уйти от мирской суеты в религию?
– Нет, просто книжка прикольная. Тем более знаешь, религия тоже бывает разная. Какая из них мне подходит, я пока не разобрался.
В конечном итоге мы пришли к соглашению – есть высшая справедливость, и за нее надо выпить.
– Ну, показывай свою машину, – Макс сегодня был в кураже. Вот это в нем и нравилось девушкам – он был приколом и тащился, причем совершенно искренне и не зарываясь. Он любил компьютеры, и разговаривал с ними, как с женщинами, уговаривая их подчиниться. Он налаживал программное подругам, а те отвечали взаимностью вместо своих машин. Олег ответил остывающим бутербродом.
– Эх, да тут, я вижу, «Троян» прописался. Тебе антивирусник не говорил, кто хозяйничает на твоем компе?
– Говорил, я вроде бы удалял.
– От «Трояна» так просто не избавишься. А еще «Трояны» бывают разные. Греки об этом знали, потому коня и придумали. Антивирусник у тебя гавно. Он говорит, что все в порядке, потому что сам порочен. Понимаешь, о чем я? Я решил Библию заново перечитать, занятная вещица. Лет май пипл гоу.
– Так че с компьютером-то, товарищ фарисей?
– Удалять все нахер, и переписывать самое нужное на болванку. После этих радикальных действий, твоя девочка – снова чистая доска. Пиши – не хочу.
– Знаешь, мне придется долго повозиться, ища то, что мне нужно.
– Не вопрос, отделяй козлищ от плевел, а потом звони. Пока же я избавлю тебя от самых злобных червяков, и оставлю парочку «Троянов».
– А зачем оставишь, если ты их видишь?
– Понимаешь, какое дело – твоя система уже содержит ошибку. Компьютер не может отличить правильные файлы от враждебных. Он показывает в качестве вирусов корневые системные папки. Ты сам нажмешь кнопку «ок», чтобы отправить к чертям собачьим всю систему. Так что, дружи со своим «Трояном». Мы налили еще.
– А знаешь, Макс, бухать – это тоже грех. Ты мутишь свое сознание и становишься подвержен дремлющему злу. – мне захотелось пригрузить этого умника.
– Ни фига, для меня бухло – это топливо. Немного, так, чтоб можно было читать книгу. А вот нажираться до потери памяти – в этом я с тобой согласен. Если в этот момент ты – не ты, то кто-то управляет тобой. В детстве помню, сосед зарубил жену топором, а мать ее в чулане спряталась. Так он дверь почти изрубил, а потом в себя пришел. Слезами обливался, а жили душа в душу… расстреляли, кажется. Вот тебе и Гнусик.
Прощаясь с товарищем, Олег подумал, что что-то есть в этих вопросах сознания и осознания. Говорил Макс об одном и том же, даже когда перешел на компы. Мозг, получается, система, которая может обманывать саму себя. Или кто-то. Взять даже гипноз…
– Ладно, как перекатаешь нужное, звони. В следующий раз ты проставляешься, иначе моя батарейка сядет, – Макс изобразил робота с дохнущим аккумулятором.
– Давай.
Теперь – освободить пленницу. Пришло время поболтать, и разговор будет долгим.
– Выходи.
Рита вылезла, как гостья из параллельного мира.
– Пока вы пьянствовали, у меня все ноги затекли, – Олег покосился на ее ножки и отметил, что они очень даже ничего.
– Нужно было для конспирации. Теперь враги точно не догадаются о твоем приключении.
– Хм, конспиратор, – Рита посмотрела в сторону туфелек.
– Что ж, рассказывай, радость, во что ты вляпалась.
Глава 13
Рассказывать Рита ничего не собиралась. Немудрено. У меня тоже есть кое-что в кармане. Номер Виктора. И что? Может, открыть ей карты? Признаться в маленькой подлости и рассказать про утренний звонок? Вряд ли.
– Откуда ты знаешь, что Виктора больше нет?
– Понимаешь, я любила его. Когда человек меняется, это видно тем, кто его любит.
– Так значит, его никто не убивал?
– Нет, жив и здоров. Только это не Виктор.
Итак, новый расклад. Любовная история, несчастная поклонница, ревность, отказ, истерика. А я принимаю и утешаю бедняжку.
– А руки – тоже жертвы печальной любви?
– Это что, допрос что ли? Поранилась. Мне было плохо, а теперь извини. Мне пора. Если не хочешь навредить ни мне, ни себе, не рассказывай о вчерашнем никому. Представь, что все приснилось. Вот и умничка. – к Рите вновь вернулись четкость и холодность. Как обычно. Спасибо за незабываемую ночь.
– Не суйся в это дело, ты и так вляпался, потому что открыл мне. Но дальше нельзя, – она рассмеялась, чмокнула в щечку и упорхнула.
Вот так, будем считать, что ты девочка-оборотень. Предпочитаю общаться с тобой ночью. Олег был типичным сказочным персонажем – дураком. Не от глупости, а по древнему значению, когда дурак значит – прямой, суровый. Или – в более поздних сказках – способный вляпаться, и как-то изменить историю. Ну что, терять голову, так терять. В редакцию. Оксана. То, что нужно.