Картина у озера
Деи предстояло оправиться в замок, чтобы пригласить его обителей на праздник. До деревень, что прилегают к окрестностям Мрамгора новость о ее приглашение долетит дня за три, жителям же замка требовалось отдельное внимание, и тут Дея рассчитывала на содействие Вайеса. Через Яна она договорилась, что Верховный Хранитель соберет большую часть людей в одном зале, где она к ним и обратиться. Но после выступления на площади, ее преследовал панический страх перед толпой. Она уже ни в чем не была уверена, и даже поддержка Вайеса упорно не желала становиться для нее спасательным кругом.
Но мрамгорская знать была очень щепетильна в вопросах этикета, а ей требовалась ее поддержка, поэтому еще до начала обеда Дея подъехала к замковым вратам. Старый конюх принял у нее лошадь, уважительно кланяясь. Это немного подбодрило юную Хранительницу и она пошла навстречу своей судьбе с приподнятой головой.
Глава Мрамгора ждал Дею в кабинете.
— Входите, входите, дорогая, — радостно встретил ее Вайес, пропуская внутрь. — Я все подготовил. В эту самую минуту, в трапезном зале для торжеств начинают накрывать столы. Соберется основная часть знати, живущей в замке. Нам с вами накроют стол на подиуме, и тем как все преступят к трапезе, вы сможете сделать свое объявление.
— А почему трапезная? — удивилась Дея. — Разве в замке нет просто большого зала для собраний?
— Конечно есть, но я бы не хотел, чтобы вас начали засыпать лишними вопросами. И потом, большинство подданных настолько занятые люди, что порой игнорируют общие собрания. Обед, для решения вашей задачи подходит как нельзя лучше. Прекрасный зал, вкусная еда и людям не придется отвлекаться от своих дел, — Вайес хитро улыбнулся. — Я рассчитываю, что эта гастрономическая атмосфера, сделает их более доброжелательными. Кто будет задавать лишние вопросы, когда на столе тушеное вепревое колено, вареные раки, фрукты и превосходные настойки из наших погребов?
— Вы — лучший правитель из ныне существующих, — проговорила Дея, благодарно улыбаясь Вайесу.
— Я в этом не уверен, но стараюсь им быть.
Деи показалось, что Верховный Хранитель смутился. Он, конечно, не привык к такому простодушному обращению, но их с Яном поздно ознакомили с правилами этикета, а привыкнув воспринимать Вайеса, как дедушку взявшего их на поруки, они уже не могли перестроиться. Вот и сейчас он любовно усадил ее в кресло и, пошевелив в камине угли, устроился напротив.
— До меня дошел слух, что кир Амбар пытался саботировать ваше вчерашнее обращение к народу.
— Да, он действительно намеревался втоптать меня в грязь. Не уверена, что смогла бы выкрутиться без помощи Влада, — честно призналась Дея.
— Говорят, он сделал ваше выступление довольно скандальным?
— Влад отвлек кира Амбара на себя. Когда их ругань приобрела скабрезный налет, обо мне же все тот час позабыли. И слава звездам, иначе в попытках отбиться от напористого кира, я могла бы наломать дров. В дебатах я не сильна и скорее всего моя речь стала бы не менее скандальной. Но в перепалке участвовала не я, а Влад, сохранивший мое лицо. Если честно, у меня было такое ощущение, будто он переносил меня на руках через смрадную лужу, чтобы я только не испачкала платье, сам же при этом утопал в грязи по колено. А может быть я все это напридумывала и на самом деле моя персона тут не причем. Может, ему просто нравиться быть в центре внимания, нравиться провоцировать так презираемых им людишек, — размышляла вслух Дея.
— Как раз наоборот. Он, как и вы хотел бы оставаться в тени, да не может. Весь его облик и манеры притягивают взгляды, рождая разного рода толки и пересуды. В довершении ко всему он импульсивен и действительно нетерпим к людям. Они это чувствуют и заочно недолюбливают его, навешивая все новые и новые ярлыки.
— Да, — согласилась Дея с Вайесом, — черному лебедю среди стаи уток не скрыться.
— Обычно его называют иначе. Вы не испытываете к нему того же, что и прочие, верно?
— А, что к нему обычно испытывают, кроме страха и неприязни? — спросила Дея, которую начинала напрягать откровенность этого разговора. Но прерывать его, она все же не хотела. Слишком велико было желание, разобраться в том, кто же такой этот загадочный Вед. А Вайес, как и Горий, несомненно, знали о нем куда больше прочих.