— Я ничего не пытаюсь до тебя донести, — резко перебил Илья. — Да и вообще, ничего подобного я не говорил и говорить не собираюсь. Помогать не стану. Нет полномочий, да и своя шкура дороже. Сам выкручивайся. Тебе уже терять нечего… больше нечего, ну кроме оставшейся жизни. Хотя я считаю, что теперь ты в лепешку расшибешься, но сделаешь все возможное, чтобы вернуть дочерей обратно. Мой тебе совет — без них или лучше всего с ними, но стоит залечь на дно и не высовываться годик-два. А еще лучше вообще не попадаться на глаза. Никому. Никогда. Если выберешь путь отца тебя начнется охота и я не могу с уверенностью сказать, что выйдешь сухим из воды. Так что прости! Мне очень жаль.
Друг детства посмотрел мне в глаза и столько было там печали и скорби, что я не выдержал и отвернулся к окну, изумляясь опустившийся на город темноте.
— Дорогой, — разорвала тишину Полина, — ты не помнишь, во сколько сегодня придут к нам гости?
Посмотрев на наручные дорогие часы, он присвистнул и покачал головой.
— Да должны уже подойти. Думаю, с минуты на минуту появятся.
— Я понял. Спасибо за гостеприимство! Можно?
Не дожидаясь ответа, я взял начатую бутылку коньяка и пройдя в прихожую пихнул ее в глубокий карман куртки.
Илья не препятствовал. Да и не хотелось ему со мной связываться.
— Данила!
Полина остановила меня за плечо и взяла за руку.
— Пойми, мы не можем ничего сделать! Это не наша война. Мы только-только встали на ноги и опускаться в ту мерзость и запустенье, что сейчас царит вокруг нам не хочется. У нас скоро будет ребенок и мы не имеем права подставлять его, помогая тебе. Все что могли — сделали — поделились информацией, но мы действительно ничего не можем. Пойми!
В ее глазах заблестели слезы. Я освободил руку и под недовольный взгляд Ильи обнял и поцеловал в щеку.
— Я-то как раз все понимаю и нисколько не держу на вас зла. Даже наоборот. Спасибо за все! Адрес твоего начальника прежний?
— Да, но тебя там уже будут ждать. Не думай, что сегодняшний разговор пройдет для тебя бесследно.
— Вот только не нужно угрожать.
— Да ни в коем разе.
— И пугать тогда тоже не стоит. Пусть боятся те, кто сейчас это слышит.
Одев куртку, я подхватил с пола сумку и, открыв дверь, вышел на площадку.
— Идти-то есть куда, — спросила Полина.
— Разберусь.
Не оборачиваясь, я дошел до лифта и нажал кнопку вызова.
«Интересно девки пляшут! Выходит, повязали меня в одном государстве, а вышел на волю я уже в совершенно другом. Потерял все, что имел… Хотя нет. Потеряю все, если не соберусь и не верну, кого еще можно вернуть». При воспоминании о дочерях, мое сердце сжалось и участившийся пульс едва не вырвал его из груди. Я помассировал виски, пытаясь быстро прийти в себя и тут почувствовал, что мой головной убор отсутствует. Простенькая шапка, выменянная на коробок спичек несколько лет назад, оказалась безнадежно забытой на угловой полке в прихожей Ильи. Тогда, «Одноглазый» Генка, передавая ее мне, сказал:
— Носи на счастье! Думаю, тебе она принесет удачу.
Так это или нет пока еще было не ясно. Да и случая проверить не выпадало, хотя я и носил ее практически не снимая.
Вернувшись, я уже собирался нажать кнопку звонка, как доносящийся изнутри квартиры шум и громкий разговор заставили повременить с этим и прислушаться.
— Заткнись, дура, тебе ли про это знать!
Хозяин квартиры разошелся не на шутку. Не хотелось сейчас находиться рядом с ним. «Бедняжка Полина! Илья всегда был авторитетом и лидером в классе до самого выпускного. Почему он выбрал Полю? Это же как две противоположности».
Меня разделяла лишь одна-единственная металлическая дверь, поэтому при относительной тишине все сказанное внутри, тем более на каких повышенных тонах, было слышно.
— Служба отслеживает каждый наш шаг и знает все наши разговоры, а ты вот так запросто все выдаешь этому… бывшему другу!
— Молчи, женщина! Это не бывший друг, а мой сослуживец и наш одноклассник.
— И что из этого? Если он станет между мной и моей работой ему не жить. Он убийца! Ему не место среди нас!
— Он не убийца и ты это прекрасно знаешь!
— Ага, еще расскажи директору что собирал по нему информацию…
— Молчи!
Послышалась возня… По-видимому, Илья пытался закрыть Полине рот.
— Или ты сейчас же прикрываешь свой нежный ротик и начинаешь встречать подъезжающих гостей или я за себя не отвечаю. В последний раз, как мне кажется, ты здорово поплатилась за свои слова.
Девушка похоже согласилась, так как воцарилась тишина и оттуда больше не доносилось ни звука.