— Я собираюсь кончить, — рычу я хриплым от похоти голосом.
— Кончи в меня, пожалуйста, детка! — умоляет она.
Это всё, что требовалось, чтобы подтолкнуть меня к краю. Я толкаюсь в последний раз и вскрикиваю, полностью заполняя ее спермой, вытекающей при каждом подергивании моего члена. Ее киска сжимает мой пульсирующий член, выжимая из него всё до последней капли.
Тяжело дыша, я падаю на грудь Джии, мое тело всё еще трясет от интенсивности оргазма. Я перекатываюсь на бок, притягивая ее к себе, наши потные тела прижимаются друг к другу.
— Черт возьми, это было потрясающе, — шепчет Джиа, ее голос всё еще наполнен страстью.
Я посмеиваюсь.
— Да. Такую связь ты искала?
— Боже мой, ты издеваешься надо мной? Я буду поклоняться этому члену каждый день до конца нашей жизни, — восклицает она, и наши тела всё еще переплетены.
— Думаю, я мог бы влюбиться в тебя, Джиа, — говорю я тихо.
Это заявление не является обещанием, но оно обнадеживает, настолько, насколько это возможно для такого человека, как я.
Она смотрит на меня с любовью и обожанием.
— Мне кажется, я уже начинаю влюбляться в тебя, Винсент.
Глава 17
Тишину спальни нарушает телефонный звонок, и я хватаю трубку, холодный металл которой резко контрастирует с теплом от утреннего солнца, просачивающегося сквозь жалюзи.
— Винсент? — едва слышный голос касается моего уха.
— Амелия, — говорю я ровным тоном, несмотря на внезапное стеснение, возникшее в груди от звука ее голоса, — в чем дело?
— Ничего не случилось. Просто… — ее слова звучат нерешительно и взволнованно, — мне придется внепланово уехать, и я хотела сообщить тебе, что со мной, возможно, будет нелегко связаться.
Нахмурившись, я тру глаза, пытаясь прогнать сонливость, всё еще окутывающую меня. Я смотрю на кровать и вижу Джию, спящую рядом со мной.
— Подожди секундочку, — шепчу я и, отложив телефон, натягиваю боксеры.
— Хм, — стонет Джиа и слегка шевелится, отчего ее грудь обнажается. Не в силах сопротивляться порыву, я наклоняюсь и сжимаю ее сосок губами.
— Всё хорошо, спи.
Я хватаю телефон и выхожу в коридор, а затем в соседнюю спальню, в которой не смогу побеспокоить Джию.
— Да… извини. Что ты говорила о поездке?
Она прочищает горло.
— Да, ничего страшного не случилось. Я просто хотела, чтобы ты был в курсе, на случай, если попытаешься со мной связаться.
— Куда ты едешь? — спрашиваю я, заметив ее растерянность.
На мгновение, она замолкает.
— В Россию, — отвечает она после небольшой паузы.
— В Россию? Ты серьезно? Какого черта ты туда едешь?
— Я знаю, что всё произошло внезапно, но этого нельзя было избежать, — отвечает она.
— Ты не ответила на мой вопрос. Что, черт возьми, вообще значит, «этого нельзя было избежать»? — я повышаю голос.
— Я знала, что ты выйдешь из себя.
— Да, я схожу с ума. Амелия, ты можешь доверять Алексею, но не можешь быть уверена, каких людей встретишь на его родине. Я могу тебе гарантировать, что большинство из них не будут счастливы от того, что он женился на дочери итальянского босса мафии.
— Послушай, Алекс не пошел бы на это, если бы думал, что я не буду в полной безопасности. Я даже не собиралась тебе говорить, но, услышав о твоих планах жениться на Джии, подумала, что стоит. Если ты действительно женишься, я хочу быть рядом.
— Ну, если ты таким образом решила узнать, как проходят выходные, то ответ таков — лучше, чем я мог себе представить.
— Действительно? — восклицает она, и в ее голосе прослеживается волнение, вперемешку с удивлением.
— Да, у нас с Джией действительно хорошие отношения. Не знаю, может быть, я сумасшедший, но мне кажется, что она, возможно, действительно та самая.
— Что? Мой старший брат вдруг стал парнем, который открыт для любви? — Амелия дразнит.
— Не так быстро, мы еще не закончили говорить о том, что ты решила отправиться в Россию, — вмешиваюсь я.
— Всё сложно, — наконец произносит она, едва слышным голосом, — но это необходимо.
— Что значит сложно? — слова вырываются прежде, чем я успеваю их остановить, — я знаю, что ты мне что-то не договариваешь. Ты в опасности?
— Винсент, пожалуйста, — умоляет она, — это семейные обязательства. Тебе не о чем беспокоиться.
— Семейные обязательства, — повторяю я, и в моем тоне звучит скептицизм, — в России. Я не понимаю, зачем просить тебя пересечь полмира, если только не произошло что-то плохое.
Она вздыхает.