Пошёл этот Гавриил на хуй. Слишком много себе позволяет, слишком много о себе думает.
Ничего и никому не должно даваться в этом мире легко.
Пускай дальше играет со своими пистолетиками в убийства.
О том, что Кроули резко подрезал общения с Гавриилом, Кроули особо и не жалел. Толку от него всё равно было мало, а все эти пидорские штучки, на деле, Кроули и не нравились, и не сдались. Никто ему за это не платит. Не, ну, платят, конечно, косвенно — но, как оказалось, можно и без этого.
По утрам, конечно, немного не хватало того, как он улыбался ему внезапно по-человечески, спрашивал что-то. Не хватало немного касаний якобы случайных, но при случае хватка была такой, что до Кроули как-то доходило — нихуя это не случайно.
(под столом никто не будет трогать за коленку случайно)
Кто-нибудь из его друзей обязательно бы пошутил про пидорскую драму. Только Кроули понятен один факт — Гавриилу просто скучно. Гавриил настолько надоела своя гангстерская игра, что тот вполне очевидно перескакивает на молодое выебистое мясо. Ну, вот кто последний раз перед ним выебывался? Наверняка, если такой и был, то давно и явно уже мертв. А Кроули красивый и он много выебывается, подогревая интерес.
Или черт знает, что там ещё может быть у этого Гавриила на уме.
Он… странный.
Пересекаясь, Гавриил внезапно внимательно смотрит ему в глаза, а Кроули совершенно равнодушно проходит мимо.
Ему всё равно. Ему абсолютно всё равно.
Не сказать, что он испытывал какую-то особую обиду к Гавриилу, в конце концов, наверное, нельзя было обижаться на Гавриила за какие-либо слова. Слова не могли вообще ничего значить. Вот если бы он ему в печень нож загнал, вот это, конечно, другой разговор.
Но Кроули всё равно человек. Выёбистый, припизженный, но человек.
И нельзя сначала ластиться к ногам, позволять так много, допускать, а потом кидать вот это как кусок грязи в лицо.
Кому Кроули что доказывал своим молчанием — он не знал.
Но если и налаживать с Гавриилом взаимоотношения, то человеческие и нормальные, а не какие там привык Гавриил.
Если, конечно, слово «человеческие» вообще допустимо хоть как-нибудь к кому-то вроде Гавриила.
Кроули сваливает из дома ближе к вечеру, потому что Гавриил, на удивление, никуда не уезжает и слишком часто снует перед его глазами. Вообще, Кроули сейчас бы и не вспомнил, когда такое было в последний раз — чтобы Гавриил целый день сидел дома.
Такое чувство, что он это на зло делал. Поддергивал, провоцировал или ещё непонятно что. Гавриила не понять.
Но Кроули сваливает сначала к своему другу, привычно отмахивает от вопросов и пытается не думать о Гаврииле.
Смешно.
Когда начинаешь кем-то увлекаться, утопать в нём с головой, трудно не думать.
Постоянный интерес, нехватка общения, нехватка в целом этого человека капает на мозги, нервы, мысли.
Всегда. Постоянно.
И даже когда в вип зоне перед ними танцует какая-то мега-пластичная девушка с силиконовыми сиськами (Кроули до пизды, вообще-то, с некоторых пор на сиськи), он всё равно думает о Гаврииле.
Думает о его словах, о том, что он постоянно мелькает перед глазами, стыдно ли ему за сказанное или нет. Или это Кроули перегнул палку. Или они оба.
В один момент постоянное верчение перед его лицом жопой начинает и вовсе мозолить глаза. Он хмурится, тяжело выдыхает и резко встает под удивленный взгляд его друга, который, вроде, в этот момент что-то ему рассказывал.
Но Кроули так всё равно.
Когда он спускает вниз, за ним идет какой-то мужик, от которого так резко пахнет духами, что Кроули ощущает этот запах даже в клубе. Даже за своей спиной.
Он усаживается за барную стойку, заказывает стопку виски и опирается локтями о стойку, бесцельно пялясь в противоположный пустой стул.
Гребаный Гавриил.
На кой черт ты вообще такой харизматичный и умный. Был бы тупым, ничего бы не было. Был бы неинтересным, и Кроули даже не задумывался бы о нем как о человеке.
А сейчас сидит и места себе не находит.
Воспринимать слова Гавриила на серьезе или просто как то, что Гавриила вспылил?
Они оба вспылили.
Этот мужик с отвратными духами садится напротив него. Кроули косится.
Он огромный. Просто, блять, огромный. С большущими руками, широкими плечами, ещё и борода темная-темная и отросшая довольно сильно.
Он бы сошел на обложку какого-нибудь модного журнальчика, но сейчас от его вида Кроули не по себе.
Этот мужик поглядывает на него и Кроули поспешил отвернуться.
Не хватало ещё, чтобы он стал магнитом для бородатых геев.
Только этого ему, блять, не хватало для полного счастья.
Можно, было, конечно, провести эксперимент, и притащить домой мужика. Или девушку.
А потом заценить реакцию Гавриила, но зная его вспыльчивость и любовь воспринимать всё так, как видит он (нет, ну, потом, конечно, он готов воспринимать информацию с разных ракурсов, но сначала он действовал, в отношении Кроули, исключительно на эмоциях), возможно, Кроули дадут пизды и вообще запретят кататься по клубам.
Кроули нахмурился.
А это было целесообразно?
У них же нет никаких отношений.
Чёрт, да у них вообще ничего нет!
То, что они периодически собачатся друг с другом говорит только о том, что они оба конченные и любители кого-нибудь подъебать. На этом, как бы, все.
Он опрокинул стопку, зажмурившись на несколько секунд.
Это как всратый квест без единой подсказки. Оба лезут друг другу под руку, смотрят так, будто в мире больше никого нет и периодически ругаются по всякой хуйне (чаще из-за того, что Кроули много выёбывается).
Кроули понятия не имел, как можно было окрестить такие отношения, и чем это являлось вообще.
Долбоебизмом, наверное.
Вряд ли такое можно назвать чем-то ещё.
Сам Кроули не мог сказать, что испытывал что-то к Гавриилу глобально большое.
Да, интерес. Да, слушать его можно было часами. Да, находиться я с ним можно было…
Блять.
Как же всё это бредово. Как же всё это неверно.
Кроули даже понятия не имеет, как назвать то, что чувствует к Гавриилу. И чувствует ли вообще. И как это назвать. Так, чтобы красиво и многозначащие. Или хоть как-нибудь.
Он его просто, блять, заревновал. Заревновал к какой-то там малознакомой девушке.