— Итак, какова твоя теория? — настаивала я, отчаянно нуждаясь в отвлечении. Не говоря уже о том, что нам было важно разобраться с его матерью и ее планами, а для этого требовалось обсуждение. — Так тяжело, когда у тебя нет воспоминаний.
Пятерка Падших не помнили, зачем они были посланы в этот мир, и это само по себе было подозрительно. Вдобавок ко всему, его мать воровала книги и тома с информацией, изучая Райзист и, несомненно, лучший способ проникнуть в него.
К моему удивлению, Захак без колебаний ответил. Он был менее загадочен, чем Драгер, это уж точно.
— Когда мы впервые попали в Райзист, то знали наши имена и название мира, который мы покинули, Ксалифер, и это было самое главное. Я имею в виду, мы также знали, что мы — братья. Чувствовали энергетическую связь между нами, но все остальное было темным… пустым. В какой-то момент мы предположили, что у нас были родители, как и у большинства живых существ, но когда мы попытались вспомнить хотя бы одну деталь, то обнаружили пустоту. Со временем появилось больше воспоминаний, и мы начали верить, что наш мир был разрушен. Что мы были последними в своем роде.
Я даже представить себе не могла, каково это — оказаться в незнакомом месте без воспоминаний.
— Я рада, что вы были друг у друга, — мягко сказала я.
Он долго рассматривал меня, мягкий свет, который он излучал, подчеркивал совершенство его лица. Он был высок, по крайней мере, шесть футов восемь дюймов (203,2 см), и исключительно красив. Резкие черты лица придавали ему такой мужественный и сильный вид, что мне было трудно смотреть на него слишком долго.
К счастью, он отпустил меня и повернулся лицом к тропинке, по которой мы шли.
— Мои братья чаще всего являются благословением и проклятием одновременно, — сказал он с оттенком веселья. — Возвращаясь к вашим предыдущим вопросам, думаю, мы правы, утверждая, что мама собирала информацию, чтобы напасть на нас. Чего я не понимаю, так это почему мы потеряли память, когда пали, и почему она так долго ждала, чтобы дать о себе знать. Мы здесь уже пару столетий. Мы правили этой землей почти столько же, и все же она пала сейчас.
— Одновременно со мной, — прошептала я.
Это была глупая мысль, потому что я была одной из самых незначительных людей в общем замысле всего происходящего, и все же я не могла избавиться от ощущения, что мое присутствие как-то связано со временем этого вторжения.
— Меня беспокоит, что она не связалась с вами первой, — поспешила добавить я, чтобы он не слишком долго обдумывал мою глупо вырвавшуюся мысль. — Если бы вы все были заодно, она бы не стала подкрадываться и красть у вас.
В выражении лица Захака читалась затаенная ярость, явная даже в тусклом свете его энергии.
— Как я уже говорил братьям, я давно думал, что мы оказались здесь не случайно, и что утраченные воспоминания также не были результатом нашего падения. Какая бы информация у нас ни сохранилась, она, вероятно, тоже была подброшена.
— Например, тот факт, что ваш мир был разрушен.
Я потратила много времени, пытаясь найти сюжетные прорехи в этой фантастической истории. В основном для того, чтобы мой мозг не взорвался от того факта, что я каким-то образом провалилась в кроличью нору, в мир фэнтези. Нору, полную кусачих кроликов.
— Именно так. Предполагалось, что никто не выжил, — сказал Захак, устало проводя рукой по лицу. — Но, учитывая, сколько людей пало вместе с мамой, от нашего мира осталось больше, чем мы думали изначально.
Его мир — Ксалифер. Я попыталась представить, как он, должно быть, выглядел, но, честно говоря, все, что я могла видеть, только темноту. Нам нужно было больше информации.
— Теперь к тебе вернулось больше воспоминаний? — Появление его матери и других драконов, должно быть, пробудило запертые воспоминания.
Он остановился, поворачиваясь, чтобы получше меня разглядеть.
— Несколько. И, похоже, ты уже догадалась, что это так.
Я пожала плечами.
— Как заядлый читатель, который живет в фантастических мирах на бумаге, мой мозг всегда пытается разгадать концовку, прежде чем я доберусь до нее.
На секунду мне показалось, что он снова тянется ко мне. Я наклонилась ближе, предвкушая прикосновение, но тут он опустил сжатые кулаки.
— Правда сейчас где-то на краю моей памяти, — хрипло признался он. — Голос матери открыл ее существование, и я уверен, что мы покинули Ксалифер по причине, не связанной с его уничтожением, но я не могу полностью разобраться в воспоминаниях.
Это было самое неприятное: у Пятерки Падших, без сомнения, были ответы на все вопросы, если бы мы только смогли понять, как открыть их мозги.