— Рад знакомству с вами, капитан.
Берек даже слегка опешил от такого обращения, но умом он обладал острым и быстрым, а потому легко сориентировался и пожал протянутую руку. Рукопожатие у барона оказалось крепким. Ладонь его, как почувствовал Берек, явно была привычна к рукояти шпаги. Похожие мозоли украшали и его собственную пятерню.
— Матросы проводят ваших слуг в лучшую каюту, — сказал Берек, — однако «Золотой пеликан» не пассажирский корабль, так что особой роскоши вам ожидать не стоит.
— Мне не впервой путешествовать морем, капитан, — заверил его Антрагэ, — так что я примерно знаю, что меня ждёт.
— Тем лучше.
Берек ненадолго покинул шканцы, чтобы раздать команды. С одной стороны, он был рад, что «Золотой пеликан» покидает эпинальскую гавань. С другой же — следующий пункт назначения его совсем не радовал.
Вилль был небольшим, но очень старым городом. Он почти не пострадал в гражданской войне, огнём и мечом прошедшейся по городам и весям Виисты, после Винтертурской дефенестрации, когда разъярённая толпа, ведомая графом Турном, выкинула из окон столичной ратуши нескольких чиновников. Война между безбожниками, верившими в Хаос изначальный и сторонниками Веры в Господа, продлилась около тридцати лет, почти полностью разорив Виисту. Однако победа осталась за хаосопоклонниками, правящими теперь погрязшей в нищете и убожестве страной.
Правда, Вилль отнюдь не выглядел убогим или нищим. Он был старым и весьма неприветливым.
— Здесь меня трижды приговаривали к смерти за распутство, — похвастался Квайр.
Он, Берек и Антрагэ стояли на шканцах «Золотого пеликана» и смотрели на приближающийся виистанский порт. Высокие крыши тянулись к небу, затянутому тучами. Было достаточно холодно, и казалось, вот-вот пойдёт дождь.
— И кто тогда отправится за ещё одним попутчиком? — спросил Берек, которому совсем не хотелось покидать борт «Золотого пеликана» и отправляться в этот неуютный город.
— Конечно же я, — рассмеялся Квайр. — Я ведь на службе его величества Роджера Четвёртого, и местные власти не посмеют тронуть меня и пальцем. Да и вы считаете, меня здесь знают в лицо? Я не настолько глуп, господа!
Его обычная одежда тёмных тонов как нельзя лучше подходила для Вилля, как и прочих городов Виисты. Здесь скромность была возведена в ранг первой добродетели, а за наряд вроде того, что носил Антрагэ, запросто можно угодить в тюрьму. Законы против роскоши в Виисте были приняты самые строгие.
— Вам, капитан, не стоит отпускать матросов с корабля, — заявил Квайр, прежде чем покинуть «Золотого пеликана». — Я надеюсь, что с вечерним приливом мы покинем Вилль.
Берек также надеялся на это — задерживаться на рейде мрачного города безбожников у него не было никакого желания. Правда, был соблазн поднять паруса и покинуть Вилль, как только Квайр сойдёт на берег. Ведь второй пассажир, который должен присоединиться к их компании, откровенно пугал Берека, несмотря даже на то, что ещё не поднялся на борт его корабля.
Предупреждение насчёт команды также лишним не было. Берек знал, что законы против бродяжничества в Виисте столь же строги, как и против роскоши. И частенько, прикрываясь ими, стражи порядка хватали матросов прямо на улицах и волокли на общественные работы, где всегда ценились лишние рабочие руки. Вызволять же их потом приходилось капитанам, причем за весьма приличные деньги. Матросы ведь просто так не давались, пытались отбиться от стражников, тем самым навлекая на себя дополнительное наказание в виде немалого штрафа.
Берек ничего подобного не желал, а потом отдал чёткий приказ всей команде оставаться на борту. Это вызвало глухое недовольство, однако капитан знал, что справится с ним. Тем более что он через офицеров пустил слух, что «Золотой пеликан» идёт в Водачче, и уж там-то команда сможет разгуляться по полной.
— Вам не нравится вся затея, капитан, — обратился к Береку Антрагэ, стоило только Квайру сойти на берег, — зачем же вы ввязались в неё?
— Я — капер на службе его величества, Роджера Четвёртого, и выбора у меня нет. Пускай я и не военный моряк, однако приказ короля для меня — закон. А нравится он мне или нет, особой роли не играет. Однако и вы, барон, также не в восторге от этого предприятия.
— Я служу герцогу Фиарийскому, и выбор у меня столь же невелик, как и у вас. Мне нечего делать в Эпинале, а вот в Водачче я могу пригодиться сюзерену, значит, я буду там.
Берек, выслушав его, подумал, что верность дворян и аристократов — штука весьма относительная. Сам капитан, по крайней мере, был честнее в этом вопросе, будучи верен тому, кто ему платит и даёт защиту. А до высокой политики и прочих игр ему дела не было.