— Химберт, — обратился он к старшему из телохранителей, — у меня мало времени, а вилла находится в плачевном состоянии. — Вряд ли, конечно, внешний вид временного пристанища барона можно было назвать плачевным, скорее, просто запущенным, ведь за домом никто не ухаживал почти год. — Надеюсь, ты понимаешь, что я здесь поселиться не могу. Найди подходящую гостиницу, а после подыщи мастеров, которые смогут привести виллу в минимально подходящий для меня и особ более родовитых вид. И конечно, позаботься о надлежащем штате слуг.
Химберт де Фуа — сын мелкого фианского дворянина — пробился в личные телохранители барона Антрагэ благодаря феноменальной расторопности и умению находить всё необходимое его весьма взыскательному хозяину невероятно быстро.
— Завтра к вечеру вы переедете сюда, — заверил он Антрагэ, и тот кивнул в ответ, зная, что всё будет именно так.
С гостиницей проблем не возникло. Достаточно было проехать в центр города, где жили аристократы Водачче, а в последний год стали селиться и салентинцы. Последние предпочитали дорогие постоялые дворы и гостиницы, снимая в них порой целые этажи. Антрагэ согласился «ютиться» в пяти комнатах с собственной столовой и ванной — меньшее просто оскорбило бы его достоинство. Первым делом он велел подготовить ванну, чтобы привести себя в порядок после долгого морского путешествия, в котором был лишён привычного комфорта.
Де Фуа, устроив хозяина в гостинце, едва успел сполоснуть руки и лицо, купить на кухне несколько пирогов, съев их тут же, запив разбавленным водой вином, и помчался выполнять остальные приказания. Раз пообещал, что завтра к вечеру Антрагэ переедет в принадлежащую ему виллу, то так и должно быть, а значит, надо поторапливаться.
Капитан Квайр сошёл на берег в следующей шлюпке после Антрагэ и Берека — в первой места ему уже не хватило. Квайр понимал, что это не более чем мелкая месть капитана «Золотого пеликана», однако отреагировал на неё с обычной своей философской иронией. Он был из тех людей, кого скорее ненавидели, нежели любили, и виной тому его репутация, с этим он давно смирился и даже не думал казаться лучше, нежели другие думали о нём.
В Водачче у Квайра было несколько человек, кому он щедро платил из казны Роджера IV. Уж на кого-кого, а на шпионов у того всегда находились деньги, иногда король платил им из собственных средств. Осведомители Квайра редко менялись от города к городу и от страны к стране — основной штат их составляли слуги, мелкие дворяне, также находящиеся в услужении, только у титулованных аристократов, любовницы и любовники, кому частенько в постели выбалтывали тайны, считая совершенными пустышками, не понимающими сути сказанного. Но были среди них и профессиональные торговцы информацией — люди нового времени, первыми понявшие, что знание само по себе стоит денег, а порой не просто знание, но и время его получения. Именно к такому человеку пришёл капитан Квайр.
Маурицио Раньери, как и почти все его коллеги, предпочитал встречаться с клиентами в людных местах. Здесь, конечно, могут подслушивать, зато шансы на то, что клиент решит по-тихому избавиться от торговца информацией, куда меньше. Легко ударить ножом человека, сидящего за твоим столом в дешёвой портовой таверне, где на это никто внимания не обратит, а вот проделать то же в неплохой ресторации, да ещё и на открытой площадке, где обоих видно всем, проходящим по улице, уже куда сложнее.
Квайр оценил предусмотрительность Раньери, сидящего за столиком на открытой веранде ресторации «Креветки Амано», где подавали в основном рыбные блюда. Оценил он и внушительного охранника, лакомившегося свежими креветками. Наёмный фехтовальщик, как и сам капитан, предпочитал тёмные цвета в одежде, а движения, которыми тот вскрывал креветок и отправлял в рот, были быстрыми и отточенными. Его руки многое сказали капитану Квайру.
Капитан без приглашения уселся за столик и щёлкнул пальцами подавальщице. Та, как и положено в приличной ресторации, подошла не сразу, демонстрируя, что у неё достаточно дел в большой зале, чтобы вот так бежать к клиенту по первому щелчку. Квайр соскучился по нормальной еде, заказал большое блюдо жареных креветок, тарелку хлеба и белого вина помоложе.
— Знал бы ты, сколько времени я провёл на корабле, друг мой, — развёл руками Квайр, когда подавальщица ушла. — Конечно, я питался с офицерами, но всё же стол в море не блещет разнообразием.