— Победа! — первым воскликнул один из близнецов Григ, вскидывая в салюте короткую шпагу, залитую кровью по самую гарду. — Победа, морские псы!
Остальные последовали его примеру, выпуская весь страх, всю боль, что накатывали на них сейчас, когда бой завершился и врагов не осталось. Морские псы смеялись, хлопали друг друга по плечам, обнимались, обменивались шуточками, смысл которых вряд ли даже сами понимали. Лишь Скомакар не поддался этому обычному помешательству, что следует сразу за битвой. Он смертельно устал, и ему хотелось лишь одного — сесть, пускай даже на пол, и дать отдых раскалённым от боли и напряжения мышцам. Он не отталкивал тех, кто обнимал его, кто говорил ему какую-то ерунду, вроде бы хвалил за удачный бросок, пришпиливший валендийца к стене. Скомакар не смеялся вместе со всеми, взгляд его перескакивал с одного невыносимо весёлого лица на другое, пока не наткнулся на стоящего в двух шагах смуглого брюнета — единственного в зале, кроме самого Скомакара, кто не улыбался. Бывший китобой зацепился за него взглядом и вдруг понял, что у неулыбчивого смуглого парня рубаха надета прямо на голое тело — в распахнутом вороте её видна была покрытая чёрными волосами грудь. Брюнет перехватил взгляд Скомакара, растянул губы в улыбке, но сразу понял всё.
Он двигался со скоростью и плавностью прирождённого фехтовальщика. Прежде чем Скомакар успел пустить в дело свой нож, валендиец, пытавшийся сойти за нападавшего, избавившись от дублета, пируэтом ввинтился в стоявших плотно морских псов. Те не сразу сообразили, что случилось и отчего бывший китобой вдруг ринулся на одного из вроде бы своих с обнажённым кинжалом.
— Враг! — выкрикнул Скомакар, указывая на брюнета клинком. — Недобитый враг среди нас!
Теперь уже многие обратили внимание на брюнета, которого никто не знал, и на то, что под белой рубахой у него не было одежды. Ни один из морских псов не отправился в бой сегодня в рубахе на голое тело.
Валендиец не стал забиваться в угол, подобно крысе, вместо этого он широко рубанул по направленным на него клинкам, отбивая их, и метнулся к окну. Он прыгнул спиной вперёд, поранившись об оставшиеся в раме куски стекла. Не обращая внимания на эту резкую боль, он покатился по камням, вскочил на ноги и бросился к берегу.
Чанто Тебар, а был это именно он, нёсся так, будто у него все демоны Долины мук висели на плечах. Он слышал, как из окон выскакивают трахнутые Баалом страндарцы. Они последовали за ним, осыпая оскорблениями. Тебар не тратил дыхания на ответ. Его план, родившийся в тот миг, когда страндарец принял его за своего из-за рубахи, провалился. Тот верзила, ловко швыряющий гарпун, будто заправский китобой, узнал в нём врага. Тебар сумел отбиться и теперь бежал к морю, чтобы попытаться скрыться от преследователей. Он не надеялся добраться до Водачче вплавь, но чем Баал не шутит — на острове же его ждала верная смерть.
Предательская тропинка, по которой он бежал, опережая преследователей, вывела его на обрыв. Тебар остановился на краю, глянул вниз — море плескалось эстрадо[18] в двадцати. Не лучшая перспектива, но за спиной — погибель. Тебар обернулся и увидел набегающих страндарцев.
— Сдавайся, Валендия! — кричал один из них, блондин-красавчик с короткой шпагой. — Сдавайся, мы пощадим тебя! Ты славно дрался — слово чести!
Наверное, именно эти слова подтолкнули Тебара. Он сделал в сторону бегущих страндарцев непристойный жест, проорал в ответ:
— Chupa-chupa peruly! — и прыгнул с обрыва в море.
Стук в дверь заставил Галиаццо Маро открыть глаза. Он понял, что уже сидит на постели, держа в правой руке кинжал. Привычка опытного эспадачина, не раз спасавшая ему жизнь. Стук повторился, и Маро хриплым со сна голосом поинтересовался, кого ещё принесло под утро и за каким Баалом.
— Добрый сеньор, — раздался с той стороны голос хозяина гостиницы, где поселился Маро, — прошу вас, спуститесь вниз. К нам ворвался какой-то оглашенный и потребовал вас. Его пытались выставить вон, но он покалечил двоих моих парней. Я хотел позвать стражу, но он взял в заложники мою доченьку, единственную кровиночку родную, и грозится теперь распустить ей горло от уха до уха.