Оба капитана некоторое время внимательно вглядывались в горящий порт и одновременно опустили зрительные трубы.
— Там Долина мук какая-то, — пожал плечами Баквит, не горевший желанием совать туда нос.
— Скоро справятся, — отмахнулся с уверенностью Берек, который тоже не испытывал такого желания. — Нам надо взять порт, иначе вся эта авантюра с эскадрой обернётся пшиком. Парням нечем будет поживиться.
Он мог попробовать увести взятый на абордаж салентинский галеон — за него морское ведомство Страндара дало бы хороший куш. Но тут была одна загвоздка. Страндар не находился в состоянии войны с Салентиной, и потому действия Берека были самым обыкновенным пиратством, и галеон у него никто не примет, как бы хорошо тот ни был. Корабль придётся бросить здесь, а значит, они лили кровь зазря. Это точно не понравится команде, а ведь матросы уже начали бурчать, что весь нынешний поход — сплошное недоразумение, и стоило бы заняться делом вместо того, чтобы таскаться по морям без толку. Берек слишком приучил их к выгоде, получаемой почти в каждом походе, и теперь ему приходилось платить за собственную удачливость и находчивость.
— Нас мало для десанта, — покачал лысой головой Баквит — парик его куда-то делся. — Люди устали, вымотаны дракой и абордажем.
— Хватит ныть, Баквит, — перебил его Берек. — Мы должны взять порт — для этого всё затевалось. Не можем же мы уйти сейчас, поджав хвосты. Водачче лежит перед нами, как портовая девка!
— Только у этой девки зубов многовато, как бы не откусила что важное, — хохотнул Баквит. — Сам же видел, как строятся.
Берек видел строящихся солдат морского гарнизона, которых было куда больше, нежели он рассчитывал. Рейс ударил первым, наплевав на все планы, и теперь им с Баквитом приходится расхлёбывать.
— А зачем нам лезть на пики? — с деланным равнодушием пожал плечами Берек. — Погляди на форты, — он указал зрительной трубой на оборонительные сооружения, охранявшие вход в гавань, — с них же сняли орудия и распустили людей. Салентинцы слишком боялись бунта и атаки на свои корабли, дежурящие в гавани.
— Ты веришь Квайру? — Голос Баквита был полон нескрываемого сарказма.
— Верю, но не ему, а его доводам. Салентинцы опасались удара в спину в то время, когда дож ещё не полностью контролировал город. А после, когда на рейде обосновалась их эскадра, в фортах вроде бы отпала необходимость.
Баквит пожал плечами, но возражать дальше не стал.
— Предлагаю пройтись по гавани продольными залпами, прежде чем высаживать десант, — продолжил Берек. — Порт уже сильно пострадал от огня — там нечем поживиться, так что пустим всё по ветру и высадимся уже после этого.
— Всегда знал, что ты жестокий сукин сын, — хохотнул Баквит, хлопнув Берека по плечу.
— Морской пёс же, — не слишком удачно пошутил тот в ответ.
Оба скрывали за этими словами своё недовольство. Ни одному из них не хотелось обстреливать порт и беззащитных против пушек двух галеонов солдат — не были они такими уж законченными подлецами. Оба предпочитали открытый бой — честную схватку. Вот только без этого не обойтись, потому что мало людей для десанта, потому что не один час шла драка в море с превосходящими силами салентинцев, потому что «Золотой пеликан» уже прошёл горнило одного абордажа, потому что после вражеского залпа на Дионе не осталось морских псов, кто мог бы помочь. Потому что, потому что, потому что…
Берек вернулся на «Золотого пеликана», и вскоре оба галеона направились к гавани Водачче малым ходом.
Узнав причину, по которой молчат форты, защищающие гавань, Тебар едва не схватился за голову. Как и все валендийцы, он считал салентинцев трусоватыми, но умными людьми, однако этот поступок был верхом идиотизма. Что сейчас доказывали два галеона морских псов, заходящих в порт мимо молчавших оборонительных сооружений.
— Да не зря салентинцы боялись, не зря, — покачал головой тот же солдат морского гарнизона, что поведал ему про форты. Он говорил по-валендийски примерно так же, как сам Тебар на здешнем диалекте салентинского, и потому они как-то умудрялись понимать друг друга. — Был заговор среди старой знати, дож держался только салентинских шпагах, а галеоны обеспечивали спокойствие в порту. Пока они маячили у всех на глазах, показывая мощь новой нашей Родины, никто не посмел бы поднять бунт против Ваороне. Ударь форты по галеонам в гавани — и весь город поднялся бы тогда. Вот почему с них сняли пушки, забрали оттуда порох и ядра, а людей перевели в порт. Я и сам служил в западном форте, слухи о том, что в ближайшую ночь мы атакуем салентинские галеоны, не прекращались до тех пор, пока нас не вышвырнули служить сюда.