Экраны эти ожили бы в единственном случае — если б в контролируемом секторе пространства появилось то, чего ждали. Когда — и если — это случалось, начиналась гонка на космодром, и Мигаа пустел. Кое-кто здесь ждал этого тридцать с лишним лет, а кто-то успел умереть, так и не дождавшись своего шанса.
Троица поднялась по узкой винтовой лестнице на галерею и расселась вокруг свободного столика, заказанного Аскийолем.
Ринарк насмешливо глянул на него:
— Корабль мой проверен и перепроверен. Стартовать — дело минутное. Призрак может материализоваться и раньше, чем через тридцать шесть часов. Хотя в ближайшие двенадцать он будет вряд ли, судя по скорости, с которой он приближался, когда я последний раз входил с ним в контакт.
Помолчал, глянул в даль страшной пустыни, зажмурился от блеска, проникающего даже сквозь поляроидные окна.
— Мы должны быть готовы. Не знаю, долго ли он пробудет в нашем континууме. А может, пронесется с такой скоростью, что здесь его и не догнать…
— И значит, зря мы рвались на Мигаа, — докончил Толфрин. — Что ж, я человек вольный.
— А я — нет, — завершил Ринарк без дальнейших комментариев.
Он один во всей галактике знал, когда могла бы материализоваться система Призрак. Прочих привела на Мигаа лишь авантюрная надежда, что Призрак, своенравный космический скиталец, возникнет в пространственно-временном интервале их существования. Только по этой причине на ближайшей к области возможной материализации Призрака планете и был выстроен Мигаа. Если преступникам и отверженным, полицейским и разыскиваемым больше деться было некуда, они летели в Мигаа. И ждали.
Но Ринарк знал: ему-то ждать не придется, на то он и был Всевидцем, обладателем особого дара, развитого им до уровня точной науки. По самым расплывчатым указаниям и описаниям он мог увидеть и найти в своей галактике все — от планеты до оброненной монетки.
Не зная координат и не заглядывая в карты, он мог направить любого куда бы ни требовалось. Он, человек-пеленгатор, знал: Призрак приближается, для того Ринарк и учился видеть собственное пространство извне — как нечто уже преодоленное, вглядываться в иные, запредельные измерения, где проступали неясные образы планет — и скорее всего солнц, но здесь уверенности не было, — таких же, как в родном ему пространстве…
Он учился видеть их, чтобы подтвердить теоретические представления о природе таинственной системы Призрак, о которой знали, что она возникала — просто оказывалась в пространстве, а потом бесследно исчезала — всего пять раз с тех пор как человечество достигло Границы.
Собственно, только это о ней и знали.
Немногим исследователям и ученым удалось приблизиться к Призраку прежде чем он исчезал, да и те не вернулись. Когда бы тот ни появился, невозможно было предсказать, на сколько он здесь останется. Орбита таинственной системы казалась безумной и сумасбродной, но Ринарк уже несколько лет назад выдвинул теорию, по которой движение Призрака «вкось» обусловлено особыми законами, не действующими в остальной Вселенной. Тогда, в бытность губернатором Граничных Миров, он кроме миров и солнц своего континуума смог ощущать и Призрак.
Призрак появлялся на срок от нескольких часов до нескольких дней — и ни малейшей определенности, когда он возникнет или исчезнет. Собравшиеся в Мигаа были большими оптимистами — они надеялись на чудо, на то, что им выпадет счастье оказаться там, когда объявится Призрак.
Название системы — Призрак — впервые появилось в теории Ринарка и было не единственным. Многие называли ее «Привидение», а кое-кто из верующих драматизировал происходящее, утверждая, что система извергнута Вселенной за грехи обитателей. И у этих фанатиков нашлось название: «Отлученные Миры».
Так что система эта уже обросла мифологией, а вот исследовать ее решались немногие, да и кому понравится ждать у моря погоды. Мало кто шел на риск — кроме уголовников.
Ринарк, наклонясь, вглядывался в забитый толпой холл. Государственная машина Галактической Федерации работала почти без сбоев, найти лазейку в законах было делом нелегким, поэтому и сочли возможным расширить гражданские права. С другой стороны, отлаженная работа правительства почти не давала преступникам случая уйти от закона — Мигаа стал их последней надеждой. Здесь они обретали шанс скрыться вообще из Вселенной, — если только на город не налетит патруль ГП, Галактической полиции, а такое случалось. Впрочем, обычно патрульные не усердствовали и отбывали с пустыми руками, но иногда они действительно охотились за преступником, бежавшим с солидной суммой или завладевшим тайной информацией. Если таким удавалось скрываться излишне долго, ГП могла отправиться на Мигаа специально за ними.