Чьи-то руки находят меня и приподнимают жуткой болью. Вою от каждого движения, которое отзывается в моем теле. Губы ощущают тепло, в тело попадает энергия. Суккуб, который решил тихонечко сдохнуть первым и не страдать так долго, тут же откликается, вспыхивает желанием, забирает все.
Это не те же самые раны, что я получила когда-то давно в проклятой церкви, но энергию я узнаю. Дэйл.
Восстановление происходит, но медленно. Крови потеряла слишком много, Дэйл это понимает, чувствует, отдает много, но недостаточно. Отстраняется, роняет меня, чуть не падает сам, потому что отдал слишком много.
– Руби! – Кричит кто-то, оказывается рядом.
Ян.
Приближается к моему лицу и делится энергией. Впитываю, поглощаю, становится чуточку лучше, но все равно не идеально. Просто раны чуть затягиваются, позвоночник срастается, и я снова чувствую свои ноги, порезы, разошедшиеся мышцы жуткими рубцами оставляют на мне слезы боли.
– Я это сделала, – пока он поднимает меня на ноги, говорю, – я убила ее.
Ян ловит обеспокоенным взглядом мое лицо и слабо улыбается.
– Ты молодец, – хвалит он, а я улыбаюсь.
Я – молодец.
Нет, не я. Это же не только моя заслуга, я только лишь смогла завершить дело. И это ощущение… паучиха мертва. Эта мерзкая тварь наконец-то сдохла! И теперь… теперь…
Тэон. Где мой Тэон?
Ян взвалил меня себе на плечо и пытался тащить к выходу. Пока ноги не очень слушались, но я старалась изо всех сил перебирать ими, чтобы поспевать. Инкуб тоже пострадал, но не настолько сильно как я. Но добавляло и то, что он поделился со мной энергией…
Вспомнила про Дэйла и чуть обернулась. Он до сих пор ползал на четвереньках и никак не мог подняться. Он снова поделился со мной своей энергией. Зачем? Ты разве не видишь, что происходит? Каким боком в схватке этих двух демонов ты вообще можешь занять?..
И тут я вспомнила Данталиона. Неужели он рассчитывал, что они схлестнутся и переубивают друг друга? А Дэйлу достанется трон?
Мысль холодной дрожью прокатилась по всему телу, Ян это заметил, глянул на меня, но я не выказала желания остановиться. Сейчас я думала только о выходе. Где мой дьябольер? Почему другие его сподручные утащили Тэона, как будто под конвоем?
Нельзя думать ни о чем плохом. Он ведь пришел ко мне, спас мне жизнь. Любимый…
– Больше не возвращайся, – на подходе к выходу, Ян снова наставлял меня.
Да я бы и в прошлый раз не вернулась, если бы моя смерть не оформилась в паукообразное существо. Мне просто нужно к Тэону…
Резкая встряска и невыносимый грохот внезапно разнеслись по залу. Никто не устоял на ногах, мы с Яном рухнули как подкошенные. И даже после этого удержаться было практически невозможно. Нас болтало из стороны в сторону, все демоны походили на бесполезных болванчиков, катающихся по залу, словно игрушки.
А главная схватка неожиданно подходила к концу. Ойелет и Сол сошлись в жестком противостоянии, архидемон принялся буквально иссушать джина. Сол хоть и сопротивлялся, пытался высушить Ойелета в ответ, но все-таки ему почему-то не хватало сил.
Постепенно оба начали как будто сдуваться и возвращаться к своим привычным формам и размерам. Когда они наконец закончили перетягивание одеяла, став теми, кого я привыкла обычно в них видеть, все стихло.
Ян подполз ко мне и приподнял, но сам замер, когда самое главное на этой сцене сегодня все-таки начало вершиться.
Ойелет сцепил ладонь на шее джина, а затем резко дернул на себя, забрав с собой… ту самую силу, что ранее поглотил Сол. Упав на колени, джин уронил голову на грудь. Мы находились далеко, я видела только как тяжело вздымается его грудь. Что произошло? Как так вышло, что Ойелет?..
Не знаю, как я поняла, что что-то явно не так, но когда Ян сжал мою руку чуть сильнее, уже в тот момент я как будто знала исход. Но как? Это уже было не важно.
Ойелет, как и Сол раньше, поглощал ту силу, которую забрал, примирялся с ней, привыкал, адаптировал. И когда все закончилось, на первый взгляд план как будто удался. Сол поднимает голову, заглядывает архидемону в глаза – последний шагает к джину и берет его за подбородок.
– Хорошая попытка, но – бесполезная, – констатирует он. – Ты ведь знал, что за этим последует наказание.
А потом он делает круговое движение кистью и позади Сола появляется… лампа? О нет… лампа джина! А Сола начинает в нее засасывать.
Рабство, он снова делает его рабом!
И вроде бы все очевидно, Сол должен злиться, Сол должен кипеть от ярости. А он… улыбается. Медленно, сначала только губами, потом вспыхивают счастьем его огненные глаза. Он уже смеется, а я вообще ничего не понимаю. Чего?!