– На мне нет метки Ойелета, – сообщаю то, что он итак знает.
Молчит. Сначала все еще продолжает смотреть с недоверием, а потом нервно сглатывает и укладывает руки на стол. Дрожь пытается скрыть, но я сейчас слишком хорошо подмечаю детали.
– Я не знаю, где именно она находится, – осторожно признается.
– У меня есть кое-кто, кто может нам в этом помочь, – сообщаю.
Все еще смотрит на меня с недоверием. Надежда заполоняет его, но он слишком умен, чтобы погрузиться в эту пучину целиком и полностью. Догадывается, предполагает, но нужны подтверждения.
– Зачем тебе становиться сильной, Руби?
Подаюсь вперед медленно, как-то даже с угрозой.
– Затем, что я найду каждого, кто причастен к его смерти и разорву на тысячу частей.
Смотрит мне в глаза, не сомневается в моей решимости. Лишь вскидываю брови, напоминая, что именно он просил меня бороться. Вот я и буду бороться. Пусть они убили его, пусть его больше нет. Но нет никого страшнее убитой горем женщины. Им бы стоило думать об этом раньше, но теперь – им несдобровать.
У меня ничего не осталось кроме самой себя. И именно себя я собираюсь усовершенствовать, дабы совершить возмездие.
Я отомщу за тебя, любимый.
Глава двадцать четвертая
Гил
Сколько дней я уже здесь? Десятки или тысячи? Мне это неведомо. Я просто пытаюсь отключаться, когда приходит дьябольер… чтобы не чувствовать, не знать, что он творит со мной.
Но что-то разительно меняется. Замечаю это в невообразимой тишине. Он страшен, я не могу этого отрицать, но он другой. Он меня щадит. Зато Вэнс…
Это имя нарицательно, я звал бы так самого дьявола. Моего личного мучителя. Палача. И ведь он никогда не успокаивается… все время возвращается…
Но вот уже который час лежу на перепачканных простынях и ничего не происходит. Вокруг – никого. Значит ли это?..
Возвращаю свое сознание, заталкиваю куда подальше все свои страхи и стенания. Сейчас главное – выбраться.
Сосредотачиваюсь на кандалах, концентрируюсь и поджигаю оковы. Сначала ничего не происходит, но потом они плавятся и спадают. Самое болезненное вытаскивать иглы из… чертов дьябольер.
Но я справился. Никто не ожидал, что помимо того, кем я являюсь у меня будут еще какие-то способности. Сейчас мне это на руку.
Раны затягиваются не так быстро, голова идет кругом, но я обязан выбраться, особенно если появилась такая возможность. Слезаю с кровати, ищу поблизости вещи, одеваюсь. Впервые за долгое время чувствую себя человеком. Жалким, слабым, сломленным, но надежда заставляет меня двигаться.
Выхожу из своей тюрьмы осторожно, оглядываюсь, ищу врагов – никого. Куда все делись? Вовремя успеваю юркнуть в нишу в стене, когда мимо проносится какой-то монстр на паучьих лапах.
Паучиха. Зовет себя Лиса. Не победить.
Жду, когда все стихнет, но слышу только начало боя.
Нужно поторопиться.
Бегу по коридору, нахожу запертые двери, взламываю замки. Мои собратья едва живые корчатся от боли, не видят меня, но думают, что я их мучитель. Молят о смерти. Но я их освобождаю. Знаю, не верится, они даже не представляют, что это действительно происходит. Думают, очередной обман, чтобы поиздеваться над ними.
Но нет. Я здесь для этого.
Освобождаю одного за другим, вырываю их из страны кошмаров, даю им возможность прийти в себя.
Очередная келья – узнаю его. Рэд!
Быстро опускаюсь на колени рядом, высвобождаю его, осторожно вынимаю острые спицы, что держат кожу на ребрах открытой. Они ждали, когда появится метка.
Валится на пол без сил, переводит дух, пытается прийти в себя. Наклоняюсь чуть ближе, шепчу чуть тише.
– Это я, Гил, твой брат.
Узнает не сразу, даже не слушает, потому что ему сейчас не до меня. Но когда до него доходит, поднимает голову, смотрит на меня, узнает… поддается вперед, но без сил, потому сам его обнимаю.
Жив, ты жив.
Но времени нет. Знаю, тяжело, но заставляю его подниматься. Трудно, но за дверью свобода. Нужно выбираться, пока не поздно.
Собираем всех, уже движемся к выходу, стараюсь идти впереди, все-таки мне пока лучше всех остальных. Не фонтан, конечно, но я держался столько времени именно для этого момента. Я знал, что когда-нибудь снова стану свободным, освобожу каждого заточенного здесь злом. Меня вела вера, и в конце концов она меня не подвела.
Снова какой-то шум, дожидаюсь, когда стихнет, ведь выбраться из пыточных дьябольеров это еще то чудо, если нам кто-нибудь встретится, мы проиграем.