Следовало поддерживать пламя до тех пор, пока даже кости их не превратятся в золу, а затем рассеять прах по ветру. И на это у нас ушло еще много часов. Я повторял заученные слова, а рыцари подбрасывали еще и еще дров, со скорбными лицами осеняя себя знаками Антартеса. Снова и снова. Кеметы, поначалу наблюдавшие за происходящим, к полудню успели утомиться, и отправились на разведку. Альвин же просто сидел на ближайшем пне, сосредоточенно выстругивая что-то из куска дерева, и, похоже, его мало волновали эти смерти. Ночью к нему опять пришли кошмары, и всё, что я мог сделать - это лишь сказать пару ободряющих слов, оказавших не слишком большое воздействие.
Когда всё закончилось, мы вновь тронулись в путь. Солнце едва пригревало, но этого оказалось достаточно для того, чтобы первый снег начал подтаивать, превращаясь в мокрую кашу, разъезжающуюся под копытами лошадей. Приходилось часто останавливаться для отдыха и перевязки ран, и к позднему вечеру, решив дальше не двигаться в темноте, мы осилили едва ли десяток миль. Ночь, казалось, не принесла облегчения: Альвину с каждым днем становилось всё хуже, и потому он предпочитал спать как можно меньше. Снег то таял, то снова замерзал, временами моросил дождь, превращающийся в снег, и обратно. Мораль отряда с каждым днем падала всё ниже, а моя уверенность в собственных силах таяла как этот проклятый снег. Меня не слишком заботил тот факт, что Гелем сейчас, вероятнее всего, уже лежит догорающими руинами, в отличие от Валентайна, проникшегося к Тристану искренней симпатией, и в те дни, когда мы ожидали подходящей погоды, даже озвучивал мысли о том, чтобы остаться и помочь лорду в борьбе за дела веры. Наверняка многие уже похоронили этого отважного и благородного, по их мнению, человека, и потому скорбели немногим меньше, чем по погибшим братьям. Не унывали только кеметы, занятые своими привычными делами, и обеспечивающие нас таким необходимым сейчас свежим мясом.
Дальше на север и востоке лежали только бескрайние и безлюдные пустоши, на западе мы оставили Гелем, и цель наша теперь находилась строго в южном направлении. Там, где билось сердце леса Короля Эльфов. Целая неделя в итоге ушла у нас на то, чтобы вернуться на прежний курс и выйти на окраину известных кеметам лесных массивов. Тукка, лишь несколько раз ходивший дальше, чем эти места, заметно волновался, но у меня пока не было причин сомневаться в природном чутье кемета. Пусть конечная цель пока и не была определена, мои проводники наверняка смогут найти в лесу Килмара дорогу, по которой ходило множество людей, поклоняющихся местному богу. Ближайшие дни и даже недели можно было не опасаться попасться на глаза каким-нибудь очередным паломникам, и потому мы шли не таясь, устраивая долгие привалы и спокойно отдыхая у костров. Еще через два дня мы оказались на краю леса, за которым начиналось огромное чистое поле, где не росло ни единого деревца. Лес будто кто-то аккуратно подстриг, придав ему почти идеально округлую форму, и за полосой этой земли, почти на горизонте, я увидел то, к чему мы так долго стремились: лес Килмара.
К вечеру следующего дня, миновав открытое пространство, продуваемое всеми ветрами, и ровное как имперский тракт, мы оказались возле черной громады заповедного леса.
Глава 9
- Не нравится мне это место, очень не нравится, - в очередной раз решил высказать свои чувства Альвин.
Уже два дня мы стояли лагерем на самой опушке, ожидая непонятно чего. Я медлил, и никак не мог решиться войти под кроны этого древнего, почти что живого существа. Тысячелетние сосны, огромные и необхватные, будто с немым укором взирали на нас, предостерегая от необдуманных действий. Я знал: стоит нам войти, и дороги назад не будет. Именно там всему предстояло решиться, именно там должен будет закончиться мой поход в земли Ауреваля. И мне должно было войти туда немедленно и покончить со всем тем злом, что творилось здесь. Но я все же медлил, часы напролет проводя в размышлениях и прострации, лишь наблюдая за лесом Килмара с безопасного расстояния, будто в один прекрасный момент он мог обрести ноги и, сорвавшись с места, поглотить меня.